Часть 1 Часть 2

А теперь только факты – из статей в прессе, воспоминаний военнослужащих и русских беженцев. Немного отступим от хронологии, и в первую очередь напомним о событиях в Баку в январе – феврале 1990 года.

Список военнослужащих Советской Армии, погибших от рук азербайджанских экстремистов в Баку в январе-феврале 1990 г., составленный российским военным летчиком Михаилом Жироховым:

Командир взвода разведроты гвардии лейтенант Аксенов Александр Николаевич, 1964 года рождения. 23-25 января выполнял боевое задание по захвату лидеров экстремистской группировки в бакинском поселке Нефтчала. При попытке проникнуть в здание был тяжело ранен. Истекая кровью, продолжал командовать личным составом группы, и боевое задание было выполнено. Аксенов был доставлен в госпиталь, перенес две операции, но 26 января умер. За мужество и отвагу, проявленные при выполнении воинского долга, награжден орденом Красного Знамени (посмертно). Похоронен в Рязани на Новогражданском кладбище. Остался сын Михаил.

Рядовой Богданов Евгений Геннадьевич: погиб от ранения в грудь 27 января, тело было найдено в колодце.

Рядовой запаса Борисов Павел Анатольевич: погиб 22 января от ранения в голову при сопровождении колонны с семьями военнослужащих.

Связист роты спецназа рядовой Вакуленко Ярослав Алексеевич: погиб 23 января от ранения в голову. До демобилизации ему оставалось три месяца.

Старший сержант запаса Гамарцев Владимир Пантелеевич: погиб 19 января от ранения в голову и грудь.

Рядовой Горбоносов Владимир Николаевич: погиб 29 января от ранения в голову.

Десантник сержант Гаюсан Евгений Геннадьевич, 1970 года рождения: погиб 24 января от ранения в грудь и живот.

Рядовой Ковалев Василий Васильевич: погиб 20 января от множественных ранений, в том числе, в голову и шею.

Рядовой Козлов Борис Ефимович: скончался 4 февраля от ранения в живот.

Командир разведывательной роты старший лейтенант Коноплев Александр Владимирович. Погиб 25 января во время блокирования вооруженной банды у границы с Ираном. Азербайджанские боевики всадили в офицера две пули, когда он вышел к ним на переговоры с предложением сложить оружие.

Рядовой Кузин Александр Юрьевич: скончался 19 января от ранения в голову.

Курсант Кулешов Андрей Петрович. Получил ранение в грудь 22 января при эвакуации семей военнослужащих, скончался в госпитале 1 февраля.

Рядовой Лукин Сергей Борисович: скончался в госпитале 25 января от множественных ранений.

Рядовой Лукьянов Александр Владимирович: скончался 20 января в результате ранения в живот.

Командир взвода капитан Малеев Александр Владимирович: скончался 20 января в результате ранения в голову.

Рядовой Олейник Сергей Зиновьевич: скончался 20 января в результате ранения в грудь и живот.

Рядовой Плющай Григорий Григорьевич: погиб 29 января от ранения в живот.

Старший сержант Пятаков Сергей Николаевич: погиб 19 января от ранения в голову.

Рядовой запаса Редько Игорь Ефимович: погиб 20 января в результате ранения в голову.

Рядовой Рогачевский Сергей Григорьевич: погиб 19 января от ранения в голову.

Младший сержант запаса Русланов Александр Ермолаевич: погиб 20 января от ранения в голову.

Рядовой Семин Александр Викторович: скончался 7 февраля в результате ранения в голову.

Старший сержант запаса Соболев Олег Сергеевич: скончался 20 января в результате ранения в голову.
Рядовой Тараканов Андрей Михайлович: скончался 20 января в результате ранения в голову.

Майор Харитонов Владимир Алексеевич, скончался 9 февраля в госпитале в результате ранения в голову.

Прапорщик Цесорук Петр Степанович: скончался 20 января в результате ранения в живот.

Еще 9 погибших были отнесены к небоевым потерям.

Информация пожарного Игоря Ставицкого (в/ч 3128):

Боец 2-ой роты 2-го полка Андрей Кузьмин, уроженец города Череповца Вологодской области. Прикрыв собой командира, погиб от выстрела в голову на улицах города Баку во время проведения совместной военной операции войск ВДВ, МВД и танкового подразделения по установлению конституционного порядка в городе Баку в ночь с 19 на 20 января 1990 года. (http://artofwar.ru/r/razdobreew_s_k/text_0030.shtml).

Наши войска на въезде в город были остановлены горожанами и группами боевиков. В это время уже кругом непрерывно велась стрельба. Расчистка от боевиков проводилась в основном десантниками и солдатами спецподразделений ВВ МВД. Многие боевики засели на крышах многоэтажных жилых домов, и оттуда вели огонь из автоматов по колонне войск.

В глазах бакинцев, мы, русские солдаты, не видели ничего кроме ненависти и осуждения. Мы молча вытирали плевки со своих лиц. Мы вошли в город, чтобы спасти армян, а пришлось спасать еще и русских. Тысячи русских семей бросив жилье и практически все свое имущество, спешно покинули этот город в эти дни. Русские солдаты под вооруженной охраной сопровождали беженцев до вокзала и усаживали в поезда.

Военнослужащий Александр:

В 1990 году служил в г. Клин. Из Баку приходили борты. Мы их встречали. У АН-а аппарель открывается, там как килек в бочке: бабы, дети, старики, ссаньем воняет, в глазах страх и усталость. Жуть! (http://rv3doz.narod.ru/baku90.html).

Из книги генерал-лейтенанта Александра Ивановича Лебедя «За державу обидно»:

За воротами во мраке – контуры большегрузных машин; между ними мелькают контуры людей, у некоторых в руках автоматы, двустволки; раздаются мат, вопли. Я попытался вступить с ними в переговоры:

— Мне надо пройти, и я пройду. Мир вашим домам, освободите проход, я гарантирую, что ни один волос не упадет с вашей головы.

В ответ истерическое: «Вы не пройдете… Мы все ляжем, но вы не пройдете…»

Я подвел итог разговору: «Ну, черт с вами, я вас предупредил». В ответ улюлюканье, свист, ликующее злорадное гоготанье.

— Вперед! — приказал я.

Десант спешился и с криком «ура», стреляя в воздух в целях создания паники, атаковал с двух направлений.

Не ожидавшие такого свинства «победители» с воплями разбежались по находящимся на противоположной стороне дороги виноградникам, но не все, 92 человека были отловлены, сбились в кучу. От былого торжества не осталось и следа. Убитых и раненых не было. На земле валялось оружие, хозяев у него, естественно, не нашлось. Ведь ночью все кошки серы. «Уралы» растащили и растолкали КРАЗы и КамАЗы. Путь был свободен.

…Рязанский полк, а за ним Костромской двинулись на Баку. Рязанцы шли тяжело. В общей сложности им пришлось расшвырять, разбросать, преодолеть 30 километров и 13 баррикад. В среднем одна на 2 — 2,5 километра. Дважды противодействующая сторона применяла такой прием: по шоссе, где предстоит пройти полку, мчится наливник тонн на 15. Задвижка открыта, на асфальт хлещет бензин. Топливо вылито, наливник отрывается, а из окружающих виноградников на дорогу летят факелы. Колонну встречает сплошное море огня.

…Надо попробовать проникнуть в психологию солдата. Этому 19-20-летнему парню никогда, ни на каком из этапов воспитания – ни в детском саду, ни в школе, ни в СПТУ, ни в техникуме, ни в институте, не говорили: убей! Его этому никогда не учили. И нет в нем агрессивности и злобы. Нет пред внутренним взором образа врага. А есть тоска и недоумение. То есть идут в бой настроенные не для боя, а с них быстро и жестко сбивают добродушие и благожелательность потоком визгливой брани и оскорблений, автоматными очередями из мрака.

Эти тридцать километров стоили рязанцам семерых раненых с пулевыми ранениями и трех десятков травмированных кирпичами, арматурой, трубами, кольями. К 5 часам утра полки овладели назначенными им районами. Город (Баку. – П.) (…) угрюмый и подавленный, захламленный, со следами боевых действий и ненавидящими всех и вся людьми.

Командиры, политработники разных уровней докладывали о нервном, возбужденном состоянии жителей города, о противостоянии, многочисленных фактах высказывания ненависти и угроз в их адрес. Не проходило суток, чтобы несколько солдат не были травмированы прилетевшим откуда-то из мрака кирпичом, обрезком трубы.

…В 7:05 с моря подошло судно «Нефтегазфлота», развернулось бортом метрах в 250 от берега, и человек 15-17 автоматчиков открыли по полку огонь. В первые секунды были тяжело ранены сержант и рядовой. Сержанту пуля попала в спину, в район поясницы, правее позвоночника, и проникла в брюшную полость. Сержанту в госпитале отмотали метра полтора кишок, но он остался жить. Рядовой получил через каску слепое ранение головы. Слепое — это когда входное отверстие есть, а выходного нет. Через месяц солдат, не приходя в сознание, скончался в госпитале. Рота, находящаяся на пирсе, ответила огнем. Командир полка принял мгновенное решение: четыре БМД-1 выползли на причал, каждая машина всадила в судно по две кумулятивные гранаты, судно загорелось. Уцелевшие боевики прыгнули в благоразумно привязанную за кормой моторку. Им дали уйти. (http://militera.lib.ru/memo/russian/lebed_ai/19.html).

Из записок морского офицера Александра Сафарова «Черный январь»:

Выгнали (из Азербайджана. – П.) армян, русские стали паковать чемоданы, и руководство республики поняло, что без квалифицированных кадров не обойтись, и принялось уговаривать изгнанных вернуться, гарантируя им безопасность, а те имели неосторожность обещаниям поверить и вернулись.
Среди бела дня, на глазах у всех, в центре города толпа сожгла Армянскую церковь, священника избили, а пока церковь горела, воспользовались лестницами прибывших пожарных машин и срубили на ней все кресты. По христианскому кладбищу (там хоронили всех немусульман) прошлись бульдозерами.
Остальные воспользовались затишьем и стали уезжать. На станции отправки контейнеров образовались огромные очереди. Людей не останавливало даже то, что перед отправкой контейнер поднимали краном и грохали оземь, превращая годами нажитое имущество в груду обломков.

Искать управу на творимый беспредел было бесполезно, и каждый надеялся, что ему повезет и его имущество сохранится. Но везло немногим, и люди платили за то, чтобы их имущество не ломали.

Среди обычной галиматьи с трибуны прозвучит: «Во всем виноваты армяне! Смерть неверным собакам!», — и по городу начнет гулять резня. А пока ограничивались разговорами, хотя все знали, что на заводах почти открыто изготовляли оружие, готовились списки адресов армян и военных – первая очередь, и русских – вторая.

Мы видели, как действуют погромщики, группы молодых вооруженных азербайджанцев, численностью штук по двадцать-тридцать, врывались в квартиры армян, зверски убивали хозяев, не считаясь с возрастом и полом, после чего приступали к грабежу.

К ним с энтузиазмом присоединялись соседи жертв, тут же захватывая освободившуюся квартиру, дрались между собой, не поделив что-нибудь из награбленного.

Трупы выбрасывали в окна, и на улице над ними продолжали глумиться. Женщин и мальчиков, прежде чем убить, по очереди насиловали на глазах у всех. Дети не отставали от взрослых, тащили все, что могли унести, под одобрительные крики родителей.

На площади Украины штук сорок этих зверей насиловали 15-летнюю армянку, сменяя друг друга под восторженное улюлюканье их же женщин и детей.

На улице Камо на балконной решетке распяли девочку лет десяти, она висела там до самого ввода войск. А около кинотеатра «Шафаг» на костре живьем жгли детей.

С началом погромов, произошло и первое нападение на военных. С десяток местных захватили детский сад, в котором было много детей офицеров. Потом они говорили, что собирались прикрываться детьми, если военные начнут действовать, или менять их на оружие. Одной из воспитательниц удалось выскочить на улицу, и сообщить об этом группе офицеров, спешащих по тревоге в часть. Ребята не стали дожидаться решения командования, и бросились на выручку. Все было сделано так стремительно, что эти суки растерялись и были обезоружены голыми руками.

На следующий день, толпа примерно в пять тысяч особей, приблизилась к территории флотилии. К счастью до схватки не дошло. Они не отважились нас штурмовать, остановились на подходах, подогнали бензозаправщики к жилым домам, и, угрожая сжечь их вместе с людьми, приступили к переговорам, одновременно занявшись более безопасным занятием, чем стычка с войсками — выбрасыванием младенцев в окна роддома им. Крупской.
В это же время была предпринята попытка захватить Военно-морское училище.

На требование нападавших выдать офицеров-армян и их семьи на расправу, начальник училища вице-адмирал Архипов продемонстрировал готовность к отражению любого нападения, и пообещал перебить всех до единого, если они посмеют двинуться с места. Решительность адмирала и свежая еще память о действиях курсантов в Сумгаите остудили пыл нападавших, и они ретировались.

Третий день резни, 15 января начался со страшного грохота. Сначала послышался звук, напоминающий взрыв, потом гул, и новое здание штаба флотилии на Баиловской шишке исчезло в облаках пыли. Штаб сполз по склону, разрушив и засыпав обломками столовую береговой базы бригады ОВРа. От штаба уцелела одна стена с балконом и Главкомом на нем. Он как раз вышел на балкон осмотреться, а возвращаться ему оказалось уже некуда. Под обломками зданий погибло 22 человека, и среди них мой хороший товарищ капитан 3 ранга Виктор Зайченко. Его задавило перекрытием в кабинете на втором этаже над столовой. У Вити осталось трое сыновей.
Остальных засыпанных нам удалось откопать, покалеченных, но живых. А в городе продолжалась резня.

В ночь с 19 на 20 января в город стали входить войска. Шли они с трех направлений, сметая на своем пути баррикады. Из окон по ним стреляли.
Улицы перегорожены баррикадами из грузовиков, перед ними две линии людей: первая из связанных по рукам и между собой армян, вторая из женщин, стариков и детей – жителей ближайших домов. Позади баррикад притаился микроавтобус с полутора десятками вооруженных бандитов. Когда к баррикадам подходят танки, на броню головной машины выбирается майор-танкист с мегафоном:

— Граждане! — обращается он к толпе, не зная, что большая часть людей –заложники. — Разойдитесь и освободите дорогу. Неужели вы не понимаете, что для танков ваши баррикады не препятствие. Мы ведь все равно пройдем!

В ответ из-за баррикад раздаются автоматные очереди. Майор и несколько солдат падают на землю. Первые боевые потери. Расстреляв патроны, бандиты спешно грузятся в микроавтобус, и он скрывается в узких улочках окраины.

Взревели моторы и танки двинулись на баррикаду. Местных азеров из второй линии защиты как ветром сдуло. С первой линией сложнее, армяне там связаны, путаются в веревках, падают. Кто-то из офицеров замечает, что перед колонной заложники, останавливает движение. Спешно перерезают на заложниках путы и советуют им идти домой.

Офицеры вводимых войск не знают истинной обстановки в городе, и не понимают, что у этих людей больше нет дома. Вот они и бегут рядом с танками, им больше не на кого надеяться, и они бегут из последних сил, зная, что если отстанут, то их добьют, и, веря, что советский солдат не позволит убивать советских людей.

Мне один матрос, до этого отличавшийся флегматичностью, говорил сквозь слезы: «Я буду уничтожать их всех! Они не люди! Они не имеют права жить на Земле!»

Похороны провели с особой помпой, по улицам бесконечным потоком к аллее почетных захоронений шло больше миллиона человек. Особенно афишировали то, что среди убитых был русский подросток, погибший от шальной пули, когда выглянул в окно. Потом эти могилы будут показывать всем приезжим, как доказательство того, что армия убивала безоружных людей, и даже не только азербайджанцев.

Насколько я помню, убитых было 123 человека, потери в войсках — 59.
На месте погребения установили мощные громкоговорители, так что на полгорода было слышно как Эльмира Кафарова, кажется министр чего-то, обещала отомстить за погибших, и клялась, что неверные захлебнутся собственной кровью. Неверные – это все мы.

Эвакуация шла военно-транспортными самолетами с аэродрома Кала (гражданский аэропорт не работал) в Москву и Севастополь, и морем – в порт Махачкала. Первая же группа гидрографических судов с беженцами на борту подверглась нападению в районе острова Жилой. Два мощных трубоукладчика типа «Нефтегаз» пытались таранить слабые и безоружные гидрографы, битком забитые женщинами и детьми.

— Топи этих русских собак! — орал капитан «Нефтегаза».
— У меня на борту 250 женщин и детей!- сообщал им старший с гидрографа.
— А мне по х..! Топи!
— Командиру катера открыть огонь по трубоукладчикам! — взял на себя ответственность старший перехода.

Столкнувшись с силой, привыкшие убивать беззащитных людей бандиты стали действовать иначе. Теперь они нападали на отдельных военнослужащих и охотились на членов их семей, были случаи нападения на колонны с эвакуируемыми.

К этому времени мою квартиру не только разграбили, но и захватили, для возвращения жилья требовалось решение суда о выселении «новоселов», а в суде говорили буквально следующее: «Кто захватил? Азербайджанцы? Правильно сделали! Езжай своя Россия и там командуй, а здесь мы хозяева!!!»

В милиции тоже считали, что любой азербайджанец был прав, грабя квартиру, и добавляли, что если я буду продолжать качать права, то они организуют дело так, что виновным в ограблении окажусь я сам.

Именно в это время, пользуясь таким положением, азербайджанский суд приговорил лейтенанта общевойскового училища, применившего оружие при отражении вооруженного нападения на КПП училища и убившего нескольких бандитов к смертной казни. Больше года парень провел в камере смертников в ожидании расстрела, пока под нажимом общественного мнения в России Гейдар Алиев вынужден был передать его российской стороне.

В Азербайджане эта дата называется «Черный январь». В этот день принято рассказывать о «бесчинствах советской армии над мирным азербайджанским населением» и возлагать цветы к памятникам… (http://artofwar.ru/r/rppr_u_r/text_0010.shtml).

Из рассказа военнослужащего Александра Васильева:

Командир группы Ромка выходит по заданию в город, в гражданке. По возвращению сразу просит водки. Психует. Видел, как с балкона многоэтажки выбрасывали женщину. Голую. В костер из мебели. Мебель, понятно, из ее же квартиры. Потом боевик из Народного Фронта размахивал с балкона ушами этой женщины (http://artofwar.ru/w/wasilxew_a_a/text_0120.shtml).

ПАНДУХТ

«ВОСКАНАПАТ»
Продолжение следует…