Представляем вашему вниманию перевод статьи на сайте Радиостанции Свобода относительно корней мифов об азербайджанском киллере Рамиле Сафарове и освещении его фигуры в азербайджанских СМИ.

31 августа Венгрия экстрадировала Рамиля Сафарова, убийцу, в родной Азербайджан, где последний был тут же помилован президентом страны Ильхамом Алиевым. Бывший офицер Сафаров провел в венгерской тюрьме 8 лет за жестокое убийство армянского офицера. Его помилование породило бурную реакцию в обеих странах. В Азербайджане Сафарова встретили как героя, в то время как армяне всего мира выступили с протестами против решения о помиловании убийцы.

Доцент факультета коммуникаций Вашингтонского университета Кэти Пирс провела анализ освещения дела Сафарова азербайджанскими СМИ. Со дня совершения убийства азербайджанские СМИ строили свое повествование на стереотипах, зачастую противоречащих фактам, представленным во время судебного процесса.

Что случается, когда СМИ, контролируемые государством, повествуют о каком-либо деле с определенной точки зрения? В Азербайджане господствует атмосфера абсолютного легковерия, желания верить, несмотря на очевидное отсутствие доказательств правдивости сказанного. То же самое касается и мифов в деле Сафарова, для распространения которых власти выдумали рассказ, который, как видно, хорошо прижился в обществе. Убийство офицера Гургена Маргаряна в 2004 году азербайджанским лейтенантом Рамилем Сафаровым произошло 10 лет спустя, после достижения договоренности между Арменией и Азербайджаном о введении режима прекращения огня. Как это не иронично, офицеры принимали участие в курсах английского языка, организованных НАТО в рамках программы «Партнерство во имя мира». Каждое правительство, в той или иной степени, использует СМИ, чтобы воздействовать на общество. Поэтому, следя за тем, как СМИ освещают какое-то конкретное событие, можно представить и отношение властей к нему.

По данным Службы Мониторинга БиБиСи, которая собирала все новости с упоминанием имени «Рамиль Сафаров» за 2004-2011 гг., первые доклады об убийстве представляли Сафарова в качестве единственного подозреваемого. Армянские СМИ также известили об убийстве в день его совершения ссылаясь на Министерство обороны Армении, твердя, что это убийство – результат агрессивной политики, которую ведет Азербайджан, разжигая враждебность и ненависть по отношению к армянскому народу.

В новостях азербайджанского телевизионного канала ATV Министерство обороны Азербайджана ответило МО Армении, заявив, что в деле Сафарова нужно учесть психическое состояние последнего. Это стало первой попыткой подбросить доминирующую в азербайджанских СМИ версию о мотиве убийства: «Сафарова вынудил совершить убийство тот факт, что армяне заставили его страдать». Согласно этому заявлению, Сафарова признали психически неуравновешенным человеком. После пресс-секретарь МО Азербайджана заявил, что «многие» родственники Сафарова были убиты армянами во время войны, хотя позже число “убитых родственников” Сафарова, упоминаемых в СМИ, варьировалось. Таким образом, стереотип ‘Сафаров в качестве жертвы’ был предложен азербайджанской аудитории и сильно отличался от точки зрения армянской стороны.

Через день после убийства Франс Пресс опубликовало цитаты из заявления МИД Азербайджана, в которых вновь был использован стереотип ‘Сафаров — жертва агрессии армян’ и был упомянут его статус как временно перемещенного. В цитатах отмечается, что “все это могло отразится на эмоциональном состоянии Сафарова”. В статье Франс Пресс упоминалось, что последней каплей, нарушившей состояние Сафарова было якобы имевшее место оскорбление в его адрес со стороны Маргаряна, однако, какого-либо подтверждения этой информации представленно не было.

К тому времени Азербайджанским официальным лицам уже было разрешено делать заявления о Сафарове. Их единственно возможным источником информации могли стать другие студенты, находившиеся на том самом трейнинге. Однако, каким образом азербайджанские официальные лица могли прорваться к остальным участникам трейнинга, ведь они, вероятно, будучи свидетелями были проинструктированны полицией ни с кем не общаться о произошедшем. Более того, будучи военными в их психологию были прошиты понятия безопасности. Раскрытие информации – это не та сфера, которой они пренебрегут. Кроме того, там находился и второй азербайджанский офицер, Анар Алиев, который мог бы рассказать о якобы имевшем место оскорблении, однако, был ли факт ссоры или это была выдумка Баку так и осталось неизвестным.

Кроме того якобы имевший место инцидент не согласуется со словами ректора учебного заведения в Венгрии, который в интервью венгерским СМИ заявил, что армянские и азербайджанские офицеры находились в нормальных отношениях и даже часто шутили друг с другом.

Спустя неделю после убийства, версия инцидента стала раскручиваться. Без какой либо причины или доказательств, на своей пресс-конференции представитель так называемых ветеранов карабахской войны заявил, что “не исключено, что армянский офицер нанес оскорбления Сафарову, что послужило причиной инцидента”.

После этого необоснованная версия о якобы имевшем оскорблении переросла благодаря сообщению агентства Билик ньюз от 25 февраля в “систематическое и преднамеренное психологическое давление”, якобы имевшее место со стороны Маргаряна. Агентство настаивало, что инцидент произошел за неделю до убийства, однако, якобы, Сафаров не ответил должным образом, из-за чего получил репутацию труса и был удостоен насмешек и оскорблений.

Было бы тут логично привести источник подобной информации, однако, его нет. Азербайджанское агентство новостей Туран сообщило, что информация была получена “из неофициальных источников”, однако, в том же сообщении отмечается, что отвечая на вопрос о причинах убийства армянского офицера, пресс-секретарь [Минобороны] заявил, что “венгерская сторона все еще ведет расследование и не раскрывает какой-либо информации, исходя из интересов следствия”.

27 февраля азербайджанский омбудсмен добавил новые эпизоды к сказке о якобы имевшем место инциденте. По его словам, “армянские офицеры проигрывали пленку со стонами азербайджанских девушек и женщин и вытирали туфли об азербайджанский флаг перед Рамилем Сафаровым. В ответ на это, Рамиль защитил свою национальныю гордость и отреагировал немедленно и верно.Я думаю, мировое сообщество должно это принять”.

Откуда омбудсмен узнал, что была проигранна пленка со стонами азербайджанок? И как Маргаряна, которому к моменту окончания войны в 1994 году было 16 лет, мог записать подобную пленку и хранить 10 лет? И зачем он привез эту пленку с собой в Будапешт? И, наконец, откуда омбудсмену стало известно о чистке туфель азербайджанским флагом?

9 марта азербайджанский телеканал Спейс сообщил, что отец Сафарова встретился с сыном и тот рассказал ему о якобы имевших место оскорблениях. Однако, это по крайней мере странно, так как адвокаты Сафарова проинструктировали его не признавать вины и не упоминать возможных мотивов в беседе с кем бы то ни было, даже с отцом. После этого разговоры о Сафарове поутихли.

По возвращении Сафарова в Азербайджан и помилования его в Баку, разговоры о и якобы имевшем место инциденте вновь появились в социальных сетях после того, как МИД Азербайджана упомянул об этом в своем письме в Венгрию (адресат которого неизвестен).

При этом, ни одного свидетеля имевших место инцидентов с прослушиванием стонов азербайджанских женщин или обтирания туфлей азербайджанским флагом не было выявленно ни журналистами ни судом. Следует уточнить, что у свидетелей дела, не принадлежавших к армянской или азербайджанской стороне, не было мотивации скрывать увиденное, если бы подобное имело место. Несмотря на отсутствие каких-либо доказательств, подавляющее большинство азербайджанских СМИ, кажется, верит, что Маргарян оскорбил Сафарова.

Так какую же роль играет наличие доказательств в Азербайджане? СМИ должны распространять линию, определенную государством, что они и делают, распространяя компроматы. Таким образом, отсутствие доказательства для азербайджанских СМИ не имеет значения.

Но почему же граждане Азербайджана хотят верить в бездоказательные сказки? Во-первых, психологическое состояние граждан Азербайджана затенено «всеобъемлющей горечью и возрастающим чувством обреченности», общим состоянием апатии, страха и отсутствия доверия к другим.

Во-вторых, азербайджанское общество доверяет государственным СМИ. Согласно опросу, проведенному в 2012 году Кавказским Ресурсным Центром Исследований, около половины азербайджанцев назвали национальное телевидение Азербайджана в качестве наиболее надежного телеканала. Более того, три-четверти азербайджанцев верят, что телеканалы представляют непредвзятые новости. В-третьих, стереотипы, представляемые азербайджанскими СМИ ложатся на националистические и анти-армянские настроения, доминирующие среди азербайджанцев.

Это приводит к нежеланию подвергать сомнению информацию СМИ или высказывать мнения, противоречащие доминирующей правительственной позиции. Гражданин Азербайджана, который осмелится подвергнуть эти рассказы критике, может быть атакован, как это произошло с блогером Арзу Гейбуллаевой или с анонимным блогером назвавшимся ‘Испуганный Азербайджанец’. Эти двое живут вне пределов Азербайджана и у них меньше оснований бояться, чем у азербайджанских граждан, живущих в стране.

Даже критики власти не желают подвергать сомнению позицию властей по Сафарову. Эмин Милли, известный оппозиционер, недавно написал в блоге, что есть азербайджанцы, несогласные «с отвратительной правительственной пропагандой», однако, и он, кажется, верит, что оскорбления имели место. И если даже некоторые азербайджанцы отличны от своей власти, для них невозможно или небезопасно об этом заявлять.

Победит ли в Азербайджане легковерие? Скорее всего да.