Среди кандидатов в президенты соседней страны есть личности, вызывающие настороженность
Меньше двух месяцев осталось до президентских выборов в Иране. И хотя регистрация кандидатов еще не началась, почти все потенциальные претенденты уже заявили о своем выдвижении. Свыше двух десятков политиков разного калибра изъявили желание стать преемником Махмуда Ахмадинежада. Среди них лица, вполне устраивающие Ереван. Но есть и персоны, чье избрание президентом может быть чревато для нас весьма неприятными последствиями.

Либеральная оппозиция, судя по всему, будет бойкотировать выборы. Идейный вдохновитель реформаторов экс-президент Мохаммад Хатами заявил, что в сложившихся условиях не видит смысла баллотироваться. Он намекнул на то, что даже в случае выдвижения будет заблокирован Советом конституционного контроля, который полномочен решать, достоин ли претендент быть кандидатом в президенты или нет. Не будет в избирательном бюллетене и имени Мир-Хосейна Мусави, который объединил вокруг себя реформаторов в ходе прошлых выборов. Но бойкот либеральных сил еще не означает, что выборы будут предсказуемыми. Основное противостояние ожидается между командой нынешнего президента и радикальными консерваторами. Среди кандидатов есть несколько сильных независимых политиков, не входящих ни в тот, ни в другой лагерь. Но обозреватели не считают их шансы высокими. Очень многое, если не все, будет зависеть от предпочтений духовного лидера страны аятоллы Али Хаменеи. Восемь лет назад почти никто за пределами Ирана не знал имени губернатора Тегерана Махмуда Ахмадинежада до тех пор, пока не выяснилось, что Хаменеи хочет видеть его на посту президента. Духовный лидер свой выбор пока не афиширует.

Не определились пока окончательно и лидеры политического блока, объединяющего радикально-консервативные партии. Кандидатами “Трехсторонней коалиции консерваторов” считаются мэр Тегерана Моххамед Бакр Калибаф, экс-спикер парламента Голам Али Хаддад Адель и бывший министр иностранных дел Али Акбар Велаяти, ныне являющийся советником аятоллы Хаменеи по международным делам. Двое из них, вероятно, в самом конце возьмут самоотвод. Однако есть и беспартийные политики, способные объединить вокруг себя консерваторов, если на то будет добро духовного лидера. На эту роль претендуют секретарь Совета по определению политической целесообразности Мохсен Резайи, бывший министр здравоохранения Камран Багери Ленкарани, экс-министр иностранных дел Ирана Манучер Моттаки. Среди кандидатов, более или менее удобных для Запада, стоит упомянуть главу Центра стратегических исследований Хасана Рохани, который в свое время возглавлял иранскую делегацию на переговорах с “шестеркой” по ядерной проблеме, и председатель парламента Али Лариджани, имеющий репутацию достаточно гибкого политика, способного к здравым компромиссам. Что же касается клана нынешнего президента, то Махмуд Ахмадинежад связывает все свои надежды с собственным сватом Исфендияром Рахимом Машаи. Дочь Машаи замужем за сыном президента. (Оказывается, кумовство и протекционизм свойственны и иранскому обществу тоже.) Когда в 2009 году Ахмадинежад назначил Исфендияра Машаи своим первым заместителем, всем было ясно, что он готовит его в преемники. Но через считанные месяцы по указанию духовного лидера Али Хаменеи вице-президент вынужден был перейти на другую работу. Он был назначен руководителем администрации главы государства, а позднее понижен еще раз. Сейчас он занимает пост руководителя секретариата организации Движения неприсоединения. Но это вовсе не мешает ему оставаться в числе кандидатов в президенты, имеющих наибольшие шансы.

Публикуемые иранской прессой социологические исследования не позволяют создать объективное представление о расстановке политических сил. Но заметно, что почти все опросы прочат в лидеры мэра Тегерана. По данным одного из таких опросов, Мохаммеда Бакра Калибафа хотят видеть президентом 39 процентов опрошенных. За бывшего главу МИД Али Акбара Велаяти готов проголосовать каждый четвертый респондент. Третье место делят между собой несколько политиков, среди которых Мохсен Резаи.

А теперь поговорим о кандидатах, в большей мере устраивающих Ереван и более всего нас настораживающих. Среди упомянутых выше претендентов есть немало политиков, с которыми руководство Армении долго и продуктивно сотрудничало. Нашим дипломатам будет весьма легко находить общий язык и с Али Акбаром Велаяти, и с Манучером Моттаки, и с Али Лариджани. Успех любого из них нас должен порадовать, так как политика будущей администрации станет для нас более или менее предсказуемой. Избрание Хасана Рохани или Али Лариджани могло бы привести к снижению напряженности в отношениях Ирана с Западом, что тоже в наших интересах. Очень сложно предсказывать перспективу в случае победы на выборах Мохаммеда Бакра Калибафа, считающегося пока что фаворитом предвыборной гонки.
Высокий рейтинг этнического азербайджанца Камрана Багери Ленкарани не должен нас особо смущать. Его победа на выборах, полагаю, вовсе не приведет к потеплению отношений между Баку и Тегераном. Скорей, наоборот. В конце концов, духовный лидер Ирана Али Хаменеи тоже азербайджанец, что не мешает ему поощрять жесткий курс правительства в отношении алиевского режима.

Среди кандидатов в президенты есть лишь один политик, который открыто и откровенно выступает с антиармянских позиций. Это секретарь Совета по определению политической целесообразности Мохсен Резаи (на снимке), входящий в число лидеров предвыборной гонки. Этот опытный иранский политик не так давно заявил, что в начале 90-х годов, будучи главнокомандующим Корпуса стражей исламской революции, лично отдал приказ об оказании военной помощи Азербайджану в вооруженном конфликте с Арменией. В интервью телеканалу “Sahar” Резаи также сказал, что “Карабах — это часть исламских земель, и территориальная целостность Азербайджана должна быть гарантирована”. Антиармянскую риторику Мохсен Резаи эксплуатировал и на прошлых президентских выборах, в ходе которых занял третье место. В начале июня 2009 года, выступая на предвыборном митинге в азербайджанонаселенном Тебризе, генерал-майор Резаи заявил: “Если бы Иран вел правильную внешнюю политику, Нагорный Карабах не был бы оккупирован армянами”. Отмечу, что эта оценка никак не вписывается в официальную позицию Тегерана, которую оглашали его нынешние и бывшие правители. Эксперты расценили откровенно антиармянские высказывания Мохсена Резаи как попытку завоевать голоса этнических азербайджанцев, проживающих в северо-западных провинциях страны.

Не может не настораживать тот факт, что имя Резаи упоминается в числе лидеров предвыборной гонки. По данным социологических исследований, сейчас он смело может рассчитывать на 7-8 процентов голосов, а в случае поддержки со стороны духовного лидера способен составить конкуренцию и уверенно рвущемуся к власти Мохаммеду Бакру Калибафу. Немногочисленная армянская община Ирана едва ли сможет повлиять на предвыборный расклад. Но высшее политическое и духовное руководство Ирана, формируя свое отношение в личности Мохсена Резаи, обязано учитывать тот факт, что его избрание президентом неизбежно приведет в резкому ухудшению отношений Тегерана с таким важным партнером, как Ереван. Хочется надеяться на то, что аятолла Хаменеи будет иметь это обстоятельство в виду.
Артем Ерканян

«Новое ВРЕМЯ»