Часть 1 Часть 2 Часть 3

Из воспоминаний военнослужащего Александра Магерамова, в составе 56-ой Десантно-штурмовой бригады участвовавшего в эвакуации мирных жителей и наведении порядка в Баку:

Первый блок азеров встретили под Муганью. Милиция была на стороне НФА, поэтому к блокам подъезжали беспрепятственно, разгоняли стрельбой азербайджанцев, чтобы те не успели поджечь технику и скаты, облитые нефтью.

Мы вели огонь из автоматов боевыми патронами в воздух, иногда стреляли холостыми, не позволяя никому приближаться к машинам. Провокаций со стороны НФА было предостаточно.
Тревожные группы практически каждый день выезжали на совершающиеся в районе преступления, чаще всего это были призывы о помощи армян, а также евреев и русских из смешанных семей, которых собирались убивать. В основном мы успевали спасти людей от неминуемой смерти, ведь начав взлом квартиры, бандиты не собирались кого-либо оставлять в живых. Но бывало, что и опаздывали, при этом найти убийц было практически невозможно, их никто не знал, а задерживали мы лишь мародеров! Однажды, по прибытию на место мы обнаружили, что армяно-русская семья укрылась за металлической дверью своей квартиры, а толпа, руководимая местными участковыми милиционерами, пыталась взломать дверь и учинить расправу над несчастными. Оборотней в погонах мы, конечно, арестовали, но вскоре они, переданные местной власти, уже опять были на свободе.

То, что творили над несчастными националистически настроенные банды, выходило за все мыслимые и немыслимые пределы человеческой жестокости! Если подробности сожжений живых людей, выбрасывания женщин из окон и изнасилования детей интересны читателю, он может почитать свидетельства других очевидцев, я просто не хочу на этом останавливаться. Практически все, написанное свидетелями подобных событий – чистая правда, и то, чего я не видел лично, одинаково описывали совершенно разные люди – русские, армяне, азербайджанцы еще в период пребывания бригады в Баку! У многих местных жителей, с кем я беседовал на эту тему, осталось недоумение: почему войска вошли в город лишь 20 января, а не тогда, когда начались первые акты геноцида? То, что пишут сейчас некоторые авторы – якобы к 20-му января погромы в Баку практически закончились, действительности не соответствует совершенно! Убийства как шли своим кровавым чередом до 20-го, так продолжались и в последующем. Просто, если бы не армия, убитых мирных жителей было бы гораздо больше. Мои товарищи все время своего пребывания в Баку эвакуировали несчастных людей из их квартир, домов, вывозя их на своих БМД, БТР-Д и автомобилях вначале в здание Шаумяновского РОВД, а потом уже российская милиция доставляла их в порты для отправки в Россию и Туркмению.

…Никогда больше жизнь в городе не станет такой, как была раньше – убийства, насилие и жестокость людей сделали свое дело, город покинула большая часть его коренного населения! (http://artofwar.ru/m/maa/text_0100.shtml)

Из воспоминаний военнослужащего внутренних войск Виталия Косова, в составе дивизии Дзержинского проходившего службу на территории Азербайджанской ССР:

…Надо было вместе с бойцами 4-го оперативного полка дивизии Дзержинского войти в Баку до ввода основных войск и пройтись по ул. Гаджибекова (по окраинам я не ходил) и посмотреть не только на трупы армян, но и русскоязычных, которые с ними проживали. Я с бойцами заходил в дома, где до этого проживали убитые, рассказываю дословно: в квартире убитых срывали даже обои, они валялись на полу, вперемешку с кровью, все остальное было выброшено на улицу вместе с погибшими. Я спрашивал у азербайджанцев: как такое могло случиться с их соседями, с которыми они десятилетиями жили в мире и согласии?

А сейчас азербайджанские преступные группы в Москве – это тоже спецслужбы РФ вырывают у женщин сумки из авто, могут позволить нахамить и угрожать полицейскому? Можно ли представить себе в настоящее время в Азербайджане русскую преступную группу? Всех участников такой преступной группы и членов их семей утопили бы с того парома, на котором я ночью вывозил русскоязычных офицеров с семьями из Азербайджана. Мои родственники были вынуждены выехать из Баку в 1991 году в Ленинградскую область. Официально на государственном уровне их никто не выгонял, но идя по улице с женой, родственник слышал за спиной: «Чемодан, вокзал, Россия!» Это днем, прилюдно, вечером выходить было просто страшно. Русских всех уволили с работы, им просто не на что было жить. А теперь сравним жизнь азербайджанцев в России за последние 20 лет.

Из статьи Ивана Афанасьева «Заложники неизвестности», опубликованной в «Учительской газете» №5 за 1990 г., и основанной на рассказах русских беженцев:

Передо мной сидят женщины, разные – молодые и пожилые. Русские учителя. Беженцы! Их рассказы о случившемся с ними и их семьями в Баку в последнюю неделю нельзя слушать без содрогания.

…На многих домах надписи: «Русские – оккупанты!», «Русские – свиньи!». Я второй год работала в школе… Пришла неделю назад в школу, а в коридоре надпись: «Русские учителя, идите в уборщицы!». Я говорю: «Вы что, ребята?». А они в меня плюют… Я их азбуке учила…

…В конце прошлого года жилищные конторы по всему городу потребовали у всех заполнить анкеты, якобы для получения талонов на продукты. В анкетах нужно было указать и национальность. Когда начались погромы, в руках экстремистов оказались точные адреса: где живут армяне, где русские, где смешанные семьи и т. д. Это была продуманная националистическая акция.

…За мной муж приехал на машине. Пятнадцать минут на сборы. У аэропорта нам преградили дорогу экстремисты. Пришлось нашему «газику» таранить их «Волгу». Чудом остались живы.
…Как жить, если дом оцеплен бандитами, и они требуют убираться, если приходишь в магазин, а тебе не продают даже хлеба, потому что ты русская. Хотела снять с книжки деньги, кассирша швырнула мне ее обратно: «Для тебя денег нет!».

Каждый день в училище прибывают более четырехсот женщин, стариков, детей. Всего в Москве и Московской области русских беженцев из Баку более 20 тысяч.

Эти воспоминания русских женщин, бежавших, из Баку, приводятся по газете «Литературная Россия» за 2 февраля 1990 года:

Кадышева Маргарита Андреевна, 77 лет, ветеран партии, персональная пенсионерка, участница ВОВ, экономист по профессии, проживала в Баку по ул. Каверочкина д. 13, кв. 20.

«Банда погромщиков ворвалась в квартиру через окно, разбив металлическую решетку и стекло. Начали избивать меня, сорвали с пальца чуть ли не с кожей золотое обручальное кольцо, поломали зубы и вытолкали в дверь в одном халатике. Разграбили все, что я всю жизнь по копейке наживала. Спасибо жителям Красноводска, принесли кое-какие вещи, одели нас. Скажите, пожалуйста, куда мне деться теперь на старости лет – бездомная, обобранная, оскорбленная? Где найти приют? За что я так наказана?

Радзиевская Нелли Никитична, работавшая в 5-й городской поликлинике врачом-кардиологом. При исполнении служебных обязанностей была избита на межнациональной основе врачом Кадымалиевой Б., по поводу чего обращалась в ЦК КП Азербайджанской ССР, к первому секретарю в Комиссию партийного контроля при ЦК КПСС, которая переслала письмо-жалобу обратно в Баку для рассмотрения. И все осталось без ответа.

30 августа 1989 г. был убит полковник милиции Акопян Сурен из огнестрельного оружия, а его жена Полякова Тамара, задушена. Чудом спасся их сын. Нападение было совершено ночью на даче в Мардакянах (поселок в черте Баку. – П.). Похоронены в Степанакерте, в НКАО, 3 сентября…

Супруги Горбуновы, пенсионеры:

«Мы забрали внучку, а наша дочь военнослужащая, осталась. Наш дом рядом с училищем, два дня мы находились под обстрелом. Гражданского населения много осталось, им угрожают! Когда входили (в Баку, 20 января 1990 г. – П.) наши войска, русских женщин и детей заставили ложиться на дорогу, чтобы преградить путь танкам».

Высказывания русских беженок без упоминания имен:

«Чтобы не приняли за армянку, носила два последних года при себе паспорт. А в декабре – январе и это не могло спасти. На улицах и по радио агитировали людей за создание исламской республики – без иноверцев».

«В последний год тяжело было ходить в магазин. Смотрят косо, подсовывают самое гнилье, кто-то из очереди кричит продавщице: «Русским не отпускай! Пусть к себе едут!» Обзывали оккупантами, фашистами, а ведь мы работали вместе с ними на равных. Мулла призывал: «Изгоняйте русских, но без крови!» И сколько же нашлось желающих изгонять!»

«Расскажу случай, о котором печать не сообщала. Террористы затащили в пустующую православную церковь наших детей как заложников, закрыли двери и обстреливали с ее крыши военный городок. Представляете состояние матерей? Наши бойцы подошли к церкви на бронетранспортере и ценой смертельного риска обезоружили террористов».

«Русских ненавидят! Нам говорили: пусть вам солдаты дают хлеб, а мы вам будем глаза выкалывать. На моих глазах русский мальчик подошел за хлебом, а продавец плюнул ему в лицо. Кругом плакаты: «Русские, убирайтесь вон, русские – оккупанты».

Из газеты «Сельская жизнь» за 27 января 1990 г.:

Ольга Николаевна (фамилию просит не называть) жена командира корабля, покинула Баку с невесткой Ренатой и внучкой Таней:

«Мы же – коренные бакинцы… Три года назад получили квартиру. Ремонт муж от начала до конца делал сам. Перед ноябрьскими, вот недавно, купили мягкую мебель. Потратила все, что имела. Думала, наконец-то заживем по-человечески. И все потеряла».
Елена Павловна (жена военнослужащего) покинула Баку с сыном Ромой:
«В школу Ромка после первой четверти не ходил: боялся, перед ним мальчишки выплясывали – «армянин, армянин». Я сама русская, а муж у меня армянин. Били Ромку. В школу ходил только на основные предметы – математика, русский, иностранный. Я не работала уже. Уволили… Сведений из дома никаких. Я ехала поездом. Сначала добралась до Ростова. Позвонила оттуда соседям: что с квартирой? Говорят, уже несколько раз приходили какие-то люди, спрашивали: «Где эта русская женщина с ребенком? Мы хотим эту квартиру занять. Муж домой не ходит, в части, на казарменном положении. То, что наша квартира, вся обстановка, мебель, вещи пропали – не сомневаюсь».

Подобные рассказы с небольшими вариантами выплакивали мне в казарме и другие женщины.
«С верхнего этажа выбросили из окна соседа. Над нами как раз жили. Мы эти страшные крики как раз и слышали. Тут муж прибегал с автоматом. Кричит: «Быстро в машину, бросайте все». Я только шубу и успела схватить, дочку вытолкала, а сверху уже толпа, слышим, спускается. Муж – автомат в руки, а мы кубарем по лестнице. Дверь даже на ключ не успели закрыть, только захлопнули».

«Последние дни нам хлеб в магазине не продавали. Убирайтесь, говорят, в свою Россию, там ваш хлеб…»

«В Баку ни за что не вернусь. Своими глазами видела как старик перебирался на соседний балкон, спасаясь от погромщиков, и сорвался… Мы жили в районе Сальянских казарм, дома военнослужащих блокировали, говорили, что мы все заложниками будем…»

Из журнала «Дело № 88», №4, 2004 г.:

Вот живая картинка из Баку девяностого года. Беженка Н. И. Т-ва: «Там творилось что-то невообразимое. С 13 января начались погромы, и мой ребенок, вцепившись в меня, говорил: «Мама, нас сейчас убьют!» А после ввода войск директор школы, где я работала, азербайджанка, интеллигентная женщина, сказала: «Ничего, войска уйдут – и здесь на каждом дереве будет по русскому висеть». Бежали, оставив квартиры, имущество, мебель… А ведь я родилась в Азеpбaйджaне, да не только я: там еще бабушка моя родилась!..»

Да, Баку в 1990 году кипел ненавистью к «русским оккупантам». Создавали Азербайджан для азербайджанцев: «На улицах и в домах орудует толпа громил, и при этом митингующие ходят с глумливыми лозунгами: «Русские, не уезжайте, нам нужны рабы и проститутки»

Вот как очевидец описывает случай в юридической консультации в Москве. «Женщина из 3агорска оказалась русской беженкой из Баку. Внешне похожа на внезапно постаревшую девочку-подростка, бледная, руки трясутся, говорит, сильно заикаясь — так, что порой трудно разобрать речь. Спросил беженку, кивнув на трясущиеся руки: «Это отчего у Вас так?..» «Ой, да сейчас уже почти прошло! Я и говорить сейчас стала лучше (А я, грешным делом, думал, что хуже некуда!). А вот тогда, когда нас убивали…» «Где вас убивали?» «Да в Баку, где мы жили. Выломали дверь, мужа ударили по голове, он без сознания валялся все это время, меня били. Потом меня прикрутили к кровати и начали старшенькую насиловать – Ольгу, двенадцать лет ей было. Вшестером. Хорошо, что Маринку четырехлетнюю в кухне заперли, не видела этого… Потом побили все в квартире, выгребли что надо, отвязали меня и велели до вечера убраться.

Когда мы бежали в аэропорт, мне чуть не под ноги упала девчоночка – выбросили с верхних этажей откуда-то. Вдрызг! Ее кровь мне все платье забрызгала… Прибежали в аэропорт, а там говорят, что мест на Москву нету. На третьи сутки только и улетели. И все время, как рейс на Москву, ящики картонные с цветами, десятками на каждый рейс загружали… В аэропорту издевались, все убить обещали. Вот тогда я начала заикаться. Вообще говорить не могла. А сейчас, — на ее губах появилось что-то наподобие улыбки, — сейчас намного лучше говорю. И руки не так трясутся…»

У меня не хватило мужества спросить ее, что же сталось со старшенькой, которой было двенадцать лет, в день чудовищного надругательства, как пережила весь этот ужас четырехлетняя Маринка…»

Вот так. У вас появились некоторые вопросы к радостно улыбающимся азерам, которых полно на наших рынках? Помните, глядя на них: это они насиловали двенадцатилетнюю Ольгу, это они выкидывали русских детей из окон, это они грабили и унижали наших братьев!

Из статьи азербайджанского (! — П.) автора Эльдара Зейналова, опубликованной в №27 «Новой ежедневной газеты» от 20 августа 1993 года, о том, что происходило с русскими в Баку через 3 года (! – П.) после приснопамятного «черного января»:

«Армян отстоять бакинцы не сумели, и теперь те же черные силы взялись за русских. Каждое поражение на фронте, выплескивая в Баку все новые и новые волны беженцев, вытесняет на «историческую родину» очередную партию русскоязычного населения.

Славянская община до начала исхода насчитывала 300—400 тыс. человек (В 1989 году общее количество русских, украинцев и белорусов в Азербайджане превышало 500 тысяч человек. – П.). Приведу лишь несколько примеров. В Баку в одной из квартир дома на Сабаильской, 58, построенного еще ее прадедушкой, пока что живет Лошкова Н. Б. В Азербайджане коренную бакинку выгоняет появившаяся два года назад соседка, занимающая какую-то должность в МВД и грозящая поэтому то «сделать поблажку уголовникам», чтобы они разделались с русскими, то «отдать на растерзание солдатам в Карабахе». Две русских семьи – Руденко и Кориной – выжить уже удалось, а Лошкова еще держится, хотя в отделении полиции ей уже вместо помощи посоветовали «не жить дома».

Точно так же «повезло» с соседом – инспектором уголовного розыска – проживающей в Гяндже Дроздовой Л. И. Полтора месяца назад сосед ночью выволок ее из дома и на двое суток поместил в изолятор ГУВД. Где с помощью дубинки пытался ей втолковать необходимость отъезда «к себе в Россию». В противном случае обещал посадить в тюрьму или сумасшедший дом, либо посадить сына, подбросив ему наркотики.

Масалыкин А. В. и Гаврилова И. В., проживающие в бакинском поселке Гоусан, имеют там квартиры, полученные от НПО «Норд», в котором проработали около 20 лет. Задолго до событий эти коренные бакинцы уехали на Крайний Север работать по трудовому договору, но, вернувшись весной этого года, обнаружили, что квартиры их отданы другим.

Точно так же не повезло отлучившейся на 5 месяцев Барминой Т. П., из 75 лет жизни 60 прожившей в Баку. Войдя в сговор с начальником ЖЭКа, двое азербайджанцев составили акт о ее отсутствии в течение не 5, а 6 месяцев, и на этом основании лишили ее в судебном порядке права на квартиру. Никакие справки из поликлиники и сбербанка, ходатайства домового комитета, протоколы ветеранских собраний и т. п. не помогают.

А бывает и проще, как, например, в случае с Верой Кузьминичной Джангировой: звонок в дверь, затем в квартиру врывается группа людей, избивают, угрожают и, в конце концов, выбрасывают из квартиры с частью имущества. А дальше – безрезультатные хождения хозяев по инстанциям. Вере Кузминичне, например, в полиции Хатаинского района заявили, что «без санкции прокурора бессильны».

Светлана Алексеевна Тингаева — военнослужащая. Во время недельной поездки в Россию ее квартиру заняли беженцы. Опять тот же совет: «Езжай своя Расия». Местное отделение полиции отказалось принять заявление, а военная полиция заявила о том, что «силой никого выселять не будет», но в случае, если она выселит захватчиков своими силами, ее «арестуют как зачинщицу драки».

Д. А. Семенкова выживает из его квартиры сосед-профессор. В отсутствие хозяина профессор не побрезговал черной работой, проломил смежную стенку и заколотил входную дверь. Управы на влиятельную особу найти не удалось.

На другом конце города не менее уважаемый профессор директор Института национальных отношений (!) В. Арзуманлы сначала, проломив стену, присоединил к своим владениям две армянские квартиры (в присутствии хозяев), а теперь вломился тем же образом в кухню слепого соседа-лезгина А. Туганова, русской жене которого он с высоты науки межнациональных отношений посоветовал… правильно — «езжать в Россию потому, что скоро все вы, русские, отсюда уедете».

Такие заявления поступают в российское посольство, общество «Содружество», правозащитные комиссии партий, в гуманитарные организации. Лишь в одном только посольстве РФ в Азербайджане их скопилось около 200. Так что явление это отнюдь не частного и не единичного порядка.

За всем этим стоит хорошо организованная система. ЖЭКи наводят беженцев на русские квартиры, точно так же, как и в 1989—90 гг., когда ими составлялись списки армян. Кроме того, они же составляют липовые акты о длительном отсутствии хозяев. Полиция вместо решительных действий саботирует выселение захватчиков: не принимает заявления; советует не жить дома, делает вид, что не может двинуться без санкции прокуратуры, а в некоторых случаях (например, при выселении полурусской-полуармянки Виолы Ковальковой) она и сама участвует в беззаконии.

Если на продаже этого жилья квартирная мафия получила хотя бы половину его рыночной стоимости, то ее доход в нынешних ценах должен был составить около 100 млрд. рублей. Операции по захвату русских квартир, вероятно, можно оценить цифрой такого порядка.
Эти астрономические барыши отшибли последние остатки совести у виновников и поставили под вопрос дальнейшее существование в Азербайджане русской общины. Зашевелились, собираясь в дальнюю дорогу, даже сектанты, которые, кажется, повидали и пережили все за два века проживания в здешних краях.

Преодолеть погромный синдром мешает, прежде всего, позиция тех, кто, считая себя цивилизованным человеком, стыдливо отворачивается, а то и опускается до оправдания насилия какими-то «высшими целями».

«ВОСКАНАПАТ»

ПАНДУХТ
Продолжение следует…