Выступая на вчерашнем митинге, Раффи Ованнисян сказал, что сделал Сержу Саргсяну три предложения, но тот отказал. Он предложил провести новые президентские выборы, наказать всех, кто совершил нарушения на выборах, распустить парламент и назначить новые парламентские выборы, но Серж Саргсян отверг все предложения.

Либо Серж Саргсян не понимает всю серьезность момента, либо ему кажется, что у него есть серьезные гарантии сохранения своего поста. Судя по всему такие гарантии он получил из Москвы. Не случайно Хосров Арутюнян, во время одного из теледебатов, когда представители «Наследия» настаивали на победе Раффи Ованнисяна, сказал: «Ну, что теперь делать, звоните Путину».

О том, что Серж Саргсян получил гарантии из Москвы, свидетельствует и то, что первым среди мировых лидеров его поздравил именно Путин, который тем самым хотел сказать остальным, что Серж Саргсян находится под его личным покровительством.

Но хватит ли гарантий Путина для того, чтобы сохранить «стабильность» в Армении? Насколько адекватно Серж Саргсян оценивает ситуацию? Понимает ли, что сейчас положение совершенно иное, чем в 2008 году? И тогда в стране было мощное движение, которое очень многое дало армянскому народу, но тогда сам народ был не совсем к этому готов.

Во-первых, в 2008 году социально-экономическая ситуация в Армении шла вверх, и многим людям было что терять. А к 2013 году бесталанная экономическая политика правительства привела к тому, что терять уже нечего, падать уже некуда. Если в 2008 году все еще был страх перед всесильностью системы, способной к террору, то в 2013 году этот страх был преодолен. Свидетельством тому то, что во многих городах люди пошли и проголосовали за оппозиционного кандидата, не боясь давления правящей группировки. Если в 2008 году народ был разделен на сторонников псевдостабильности и революции, то в 2013 году есть только один водораздел – между народом и правящей группировкой.

Фактически, Серж Саргсян оказался в положении осажденной крепости. Он и его команда закопались в правительственных зданиях и не желают даже идти на переговоры с народом. То, что Серж Саргсян опроверг даже вполне разумную идею о новых парламентских выборах, говорит о том, что он боится выйти из осажденной крепости, боится потерять команду, которая сейчас пока находится вокруг него. И то, что он отменил митинг «победы», тоже говорит о том, что он понимает неуместность празднования победы.

Почему Серж Саргсян не желает пожертвовать своей командой, которая явно привела его к поражению? Мешает ли ему чисто человеческое желание не предать (хотя его команда сделала все, чтобы предать его победу)? Или он уже не в силах справиться с командой олигархов и сейчас только подчиняется его решениям? А может, Путин обещал ему действенную поддержку, если Раффи (или Америка) попытается провернуть революцию? В конце концов, не зря Путин наделил ОДКБ полномочиями вмешательства во внутренние дела стран-членов, так что, опричники ОДКБ вполне могут встать на защиту Сержа Саргсяна.

Но состояние, когда по одну сторону баррикад окопалась правящая группировка, зовущая на защиту Бордюжу, а по другую сторону свободно гуляет народ, может перейти в совершенно новую ипостась. Народ может применить свое главное оружие – гражданское неповиновение. Однажды он может отказаться посещать занятия, выходить на работу, платить налоги: достаточно одного такого дня, чтобы вся властная государственная система рухнула. И тогда даже опричники Путина не помогут – не будут же они ходить по домам и звать спокойно пьющих чай людей на работу.