Не в столь забытые времена при обсуждении в ООН и в Совете Европы вопросов, связанных с интересами Армении, Россия неизменно голосовала таким же образом, как и Турция.

Россия и Турция обречены не только на противоречия, но и на очевидную стратегическую конфронтацию, так как в их геополитическом положении, если и произошли изменения, то только в направлении усиления конфронтации. Но по «армянской теме» всегда остается согласование и политическая обусловленность в российско-турецких отношениях.

Уже достаточно давно даже «истинные армянские евразийцы», с опытом тусовок в Цахкадзоре и без них, понимают, что признание суверенитета Нагорно-Карабахской республики противоречит интересам России. При этом, речь даже не идет об идентичности позиций России и Турции, имеются в виду более принципиальные, связанные с ее долгосрочными стратегическими задачами вопросы.

Слова главы российского МИД Сергея Лаврова в момент грузино-осетинского конфликта по поводу того, что «в Нагорном Карабахе другая ситуация», и признание независимости на него не распространяется, сыграли огромную роль не только в становлении общественного мнения в Армении, но и «нового внешнеполитического курса» ее политического руководства.

Сейчас даже куцые поползновения в части международного признания НКР вызывают раздражение и, возможно, опасения России. Дело вовсе не в создании некого прецедента, который может стать ориентиром для российских автономий, а в более актуальной угрозе – утраты инициативы России в региональной политике. Россию устраивает статус-кво в нынешней «карабахской» ситуации, только до той черты, пока в данной проблеме сохраняется баланс внешнего участия, и никто из внешних акторов не приобретает преимущественного положения.

Следует отметить, что определенные политические инициативы не всегда бывают возможны, и если утрачено ключевое время, то политика за это жестоко мстит. В 90-х годах политическое руководство Армении прошляпило, а выражаясь более определенно, отказалось от инициатив по международному признанию НКР. Например, не были приняты инициативы Ирана по признанию НКР со стороны небольших исламских государств, на которые иранцы имели достаточное влияние.

Содержит ли компьютер МИД Армении эту информацию, или она стала достоянием вышедших в тираж политиков, но то, что 90-е годы были более благоприятными в вопросе признания НКР, более чем очевидно, и, скорее всего, главным тормозом в осуществлении данных инициатив явилась позиция России.

Но выяснилось, что статус-кво в «карабахской» ситуации интересует Москву вовсе не в рамках тактики по защите армянских интересов, а в части политики по выжиданию удобного момента для сговора с Турцией и Азербайджаном. Нынешнее армянское руководство ощутило это «на своей шкуре», и даже министр иностранных дел Э.Налбандян ощутил, как становятся заложником своих «иллюзий», в ноябре 2008 года, когда президент Д.Медведев лично выступил в роли менеджера по организации данного российско-азербайджанско-турецкого сговора. Провал этих анти-армянский, по сути, инициатив России стал одним из серьезных внешнеполитических неудач России.

Даже очень осторожный и непрезентабельный процесс международного признания НКР может стать весьма опасным для России, в первую очередь, по причине того, что США и Франция не собираются чинить препятствия этому и, как минимум, «закроют глаза» на эти события. Но со временем может возникнуть ситуация, когда США и Франция (а также их партнеры) предпочтут воспользоваться процессом признания: отчего же нет, если все происходит безукоризненным образом, не бросая тень на ведущие державы.

В настоящее время «ограниченное признание» новейших независимых государств воспринимается с иронией и насмешками, но к чему могут привести данные прецеденты, трудно сказать сейчас. Возможно, США в той или иной форме одобрят данный процесс в отношении НКР — как противопоставление позиции России по признанию Южной Осетии и Абхазии.

Что же будет предпринимать Россия? Конечно у столь влиятельной державы политических ресурсов много, но, видимо, наиболее эффективным станет использование внутриполитических ресурсов в Армении, а также выпячивание отсутствия независимого положения административного руководства НКР. Одновременно, будут явные попытки принуждения армянских общинных организаций в России предпринять усилия поставить под сомнение целесообразность международного признания НКР. Данную политику России с большой охотой спонсировал бы Азербайджан. В российских СМИ, скорее всего, начнутся попытки дискредитировать НКР как государство, достойное признания.

Поэтому, в Степанакерте нужно в срочном режиме проводить демонстративные и реалистичные мероприятия по преодолению нынешнего имиджа. Иначе, данная уязвимость и выползет в неурочный момент, причем, именно со стороны тех, от которых менее всего ожидается.

Игорь Мурадян
Лрагир