В армянском Цахкадзоре состоялся слет «Молодая Евразия», проведенный молодежным крылом партии «Процветающая Армения». Организаторы — частые гости российского «Селигера» — предложили обсудить путинскую идею создания Евразийского cоюза, куда Армения пока вступать не собирается. Кремлевские политтехнологи усиливают давление на армянскую политическую элиту, пытаясь расширить пророссийский лагерь. Зачем это армянам? The New Times разбирался на месте.

Центр столицы удивляет почти немецкой чистотой и ухоженностью. Широкие мощеные дороги, опрятные улицы, дорогие бутики, туристы за столиками многочисленных уличных кафе. Старых домов, которые делали Ереван похожим на Париж XIX века, в центре почти не осталось, на их месте красуются многоэтажки и офисные центры на американский манер. На самой фешенебельной улице Еревана, Северном проспекте, друг на друга смотрят офисы «Билайна» и «Росгосстраха—Армения». Русскую речь слышишь на каждом углу. Еще несколько лет назад говорить по-русски было не принято, но сегодняшней молодежи это кажется более современным и европейским.

Звонок из Москвы

На улице Хоренаци — бывшая Маркса, самый центр города — еще недавно висел огромный портрет Владимира Путина: в начале года в Ереване были созданы «Путин-клубы», которые ставили своей целью «ознакомление с литературой и документальными фильмами» о будущем российском президенте. После мартовских выборов клубы прикрыли, но дух Путина продолжает витать над столицей. «Арменией управляют из Кремля, — заговорщически сообщает сотрудник местной полиции Вазген. — Будь это Саргсян или Кочарян, достаточно звонка из Москвы, чтобы они изменили позицию по любому вопросу».

Мы сидим в полупустом кафе в центре города, полуденный зной и высокие по местным меркам цены отпугивают клиентов. Вазген приводит примеры: бывший президент Армении Роберт Кочарян, не облеченный никакими официальными полномочиями, то и дело встречается с Путиным в Москве, в Ереван с визитами недавно приезжали председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, председатель Госдумы Сергей Нарышкин и другие высокопоставленные российские чиновники.

Вазген заметно нервничает, курит сигарету за сигаретой, просит не называть его фамилию, а диктофонную запись стереть. Впрочем, никакой крамолы в том, что он говорит, нет: так в стране думают многие, более того, мало у кого это вызывает недовольство. Наоборот, революционный опыт соседней Грузии скорее осуждается. «Все эти заигрывания с Западом ни к чему не привели, — уверена Нунэ, в прошлом сотрудница ереванского «Билайна», а теперь переводчица на вольных хлебах. — Саакашвили добился только того, что в регионе снова нестабильность, Западу он не нужен, а с Москвой отношения из рук вон».

Кругом враги

Необходимость всецело ориентироваться на Россию армяне единодушно объясняют сложным геополитическим положением. «Мы находимся в недружественном кольце, — рисует на салфетке Вазген. — Азербайджан только и ждет удобного момента, чтобы разжечь войну».

Залогом спокойствия в стране местные жители считают российскую военную базу в Гюмри, а также российских пограничников, охраняющих 380 км границы Армении с Турцией и Ираном.

Впрочем, нелюбимый ереванцами Запад указывает на то, что закрытые границы сильно тормозят развитие армянской торговли, причем не только с Турцией, но и со странами ЕС. Сохранение же военной истерии выгодно лишь России, для которой военный контингент в Гюмри — единственный форпост в Закавказье, не считая станции противоракетной обороны, размещенной в Азербайджане.

Другие надежды касаются Карабаха. Несмотря на многочисленные заявления российского МИДа о том, что Россия в конфликт вмешиваться не будет, армян не оставляет уверенность, что говорится это только для отвода глаз. «Если в Карабахе начнется война, Россия обязательно встанет на нашу сторону», — уверена Нунэ.

Несмотря на то что Карабах контролируется Арменией, перестрелки на границе продолжаются до сих пор. В Карабах отправляют и большинство призывников: чтобы сразу понюхали пороху, причем ни поступление в университет, ни аспирантура не являются причинами для отсрочки от обязательной двухгодичной службы.

Впрочем, «решение» в Армении есть для любого вопроса, вот только в отличие от России без связей здесь ничего не добьешься. «Конечно, дети элиты все как один больны или учатся за границей, так что не могут получить повестки, — говорит Нунэ, — это только наши мальчики должны вставать под азербайджанские пули».

Гроб по знакомству

Влиятельная родня в Армении нужна не только в вопросах службы. «Правильный родственник может одним махом решить массу проблем — финансовых, юридических, наказать обидчиков или устроить на хорошую должность, — рассказывают местные жители за чашечкой черного кофе, который здесь называют «кофе по-армянски». — Даже в больницах не обращают внимания на «бесхозных» больных, пока не приедут родственники».

Медицина, пожалуй, наиболее чувствительная тема для армян: бесплатных медицинских учреждений практически не осталось, разве только поликлиники. Но врачи работают там лишь до часу дня, очереди километровые, а врачей все равно нужно «отблагодарить». Есть, конечно, и хорошие, на западный манер больницы, например, так называемая «Лечкомиссия», принадлежащая жене Роберта Кочаряна. Несколько дней в комфортной палате с заботливым персоналом выльются примерно в 250 тыс. драм (20 тыс. рублей). «Дешевле заказать гроб, чем идти к врачу», — горько шутит Нунэ.

Жизнь на чурчхеле

Столичный лоск пропадает сразу как выезжаешь из центра Еревана. По обеим сторонам дороги — одноэтажные полуразваленные дома, сгнившие деревянные сараи, покосившиеся заборы. Почерневшие от солнца местные жители, в основном старики, продают фрукты и чурчхелу. Работы в деревне нет, молодежь разъехалась: кто в Ереван, кто в Россию. Официальная безработица — 5,9%, но собеседники говорят, что этим цифрам верить нельзя: большинство эмигрантов не состоят на учете в службах занятости. По данным фонда народонаселения ООН, ежегодно из страны уезжают 25–30 тыс. человек. Всего с момента обретения независимости из Армении эмигрировало около 1 млн жителей, что при населении 3 млн весьма ощутимо. Но официальной статистики на этот счет просто нет: данные последней переписи оптимистично показывают прирост населения, чем вызывают улыбку даже у местных экспертов.

Те, кому повезло найти работу, держатся за нее при любой зарплате. Самые высокие оклады в российских компаниях: менеджер в том же «Билайне» получает примерно 150 тыс. драм (11,5 тыс. рублей). При этом российские сотовые компании проникли в самые отдаленные уголки страны: в деревнях, которые мы проезжаем, часто нет медпункта, в ближайшую школу нужно ехать полчаса на автобусе, зато на центральной улице стоит бетонная будка «Билайна» или МТС.

Фабрика про запас

Ванадзор — третий по величине город в стране, в 140 км от столицы. Градообразующее предприятие — химический завод — в 2005 году был куплен русскими. Многие армянские предприятия, построенные для обслуживания общего советского рынка, в 90-х годах встали. Большую часть оборудования разворовали, так что даже при желании восстановить производство было непросто. В начале 2000-х в Армению потянулись русские бизнесмены, которые стали скупать простаивающие фабрики. За последние десять лет россияне вложили в Армению около $3 млрд, причем большая часть приобретенных активов не стоит заплаченных денег. Да, что могли — скупили, а развивать производство так и не решились.
„

Российские сотовые компании проникли в самые отдаленные уголки Армении: в деревнях часто нет медпункта и школы, зато на центральной улице стоит бетонная будка «Билайна» или МТС

”
Российская компания «Родинг лимитед интернэшнл» тоже не вытащила Ванадзорский химкомбинат из кризиса: он то открывается, то закрывается снова, то набирая, то снова увольняя сотрудников. «Сейчас опять говорят, что завод будет производить удобрения, — рассказывает учительница Карина, — но мы не верим, что у них что-то получится, так что, даже если у ванадзорцев снова будет работа, не будет главного — стабильности».

На свою судьбу Карина не жалуется. Она — единственный учитель физики на всю школу, так что ее зарплата одна из самых высоких, почти 90 тыс. драм (7 тыс. рублей). Муж Тигран по образованию тоже физик, но работать по специальности он себе позволить не может: нужно поднимать двоих сыновей, которые через два-три года окончат школу. Тигран долгое время занимался строительством на родине, сумел купить небольшой дом для семьи и своими руками его перестроил: сначала жилище походило на запущенный сарай. Но потом работы стало меньше, так что пришлось уехать на стройку в Москву.

Семья Тиграна и Карины не исключение, здесь многие живут на переводы родственников из-за границы. В 2011 году в Армению перевели $1,54 млрд, что соответствует примерно 16% ВВП. На Россию приходится $1 млрд этих денег, остальные пришли из США, Украины, Франции и других стран.

Не имей сто драм

Сосед Карины недавно окончил Экономический институт и теперь с горечью рассказывает, что несколько месяцев ходит по собеседованиям и в родном Ванадзоре, и в Ереване, но ему везде отказывают, якобы из-за отсутствия опыта. «На самом деле у меня нет связей. Пока кто-нибудь не позвонит и не попросит, тебе не светит даже должность стажера в бухгалтерии, — жалуется Арам. — Я уеду при первой же возможности». Впрочем, и на то, чтобы уехать, нужны деньги, которых нет. Семья Арама взяла кредит под 20% годовых на покупку дома. Выплата такой суммы оказалась непосильной: дом пришлось заложить, чтобы погасить этот кредит и взять новый. По их примеру живет вся страна: долг Армении составляет 75% ВВП, причем новые кредиты берутся не на развитие инфраструктуры или промышленности, а на латание дыр в бюджете и обслуживание старых долгов. Сейчас идут переговоры с Россией о кредите в $1 млрд для компенсации возросших цен на газ: пока Ереван платит $180 за тыс. кубометров (Европа покупает газ по $415), но цену планируется повысить до $320. Интересно, что компания «АрмРосГазпром», на 80% принадлежащая российскому монополисту, давно продает газ потребителям по $320. В кулуарах говорят, что одобрение кредита зависит от позиции Армении по Евразийскому союзу, но Еревану миллиарда кажется мало: других преимуществ от союза не будет — ведь общих границ с остальными его членами нет.

Впрочем, когда рассказываешь об этой схеме армянам, они упорствуют в своей любви к России: «Это все политики в Ереване: только и думают, как бы нажиться на простом народе. А используют для этого русского Ваню».