Лезгинские народы, населявшие древнее античное государство Кавказская Албания в ходе своей истории стремились наилучшим образом воспользоваться политическими, экономическими, научными, культурными, литературными, религиозными и другими способами взаимоотношения со своими соседями.

Хотя на определенном этапе отношения с соседними государствами не лишены были драматизма, здесь стоит в первую очередь упомянуть ликвидированную властями Царской России Албанскую Автокефальную Церковь.

Сведения об отношениях народов Армении и Кавказской Албанией, которые к слову соседствовали друг другом как минимум последние две тысячи лет, встречаются в исторических летописях еще со времен владычества в регионе Персидской империи, отношения между этими государствами в те времена были тесными и широкими.

Эти отношения на первом этапе носили больше религиозный характер. В связи с тем, что религиозные связи всегда являлись катализатором расширения и укрепления широких культурных контактов, то можно с уверенностью сказать, что именно в это время и происходило становление первых культурных контактов народов, населявших Армению, и территорию современного Азербайджана и Южного Дагестана как правопреемников не когда существовавшего государства – Кавказской Албании.

Необходимо отметить, что в этот период, в складывании и налаживании культурного обмена и взаимосвязей не последнюю роль сыграла торговля, ведь недаром в дальнейшем основной торговый путь, долгие века связывавший Запад с Востоком, проходил через территорию современного Дагестана.

Взаимовыручка народов

Леки – предки современных лезгин совместно с армянами неоднократно поднимались на совместную борьбу против сасанидов. Особое значение имело восстание 450 — 451 гг. По свидетельству армянского историка Егише, народы Закавказья единодушно поднялись на борьбу против сасанидской Персии.

Егише сообщает, что армяне и албанцы (обобщенное название родственных друг другу лезгинских племен) «с не меньшей отвагой напали на замки и города, что имели персы в стране Албанской, крепко сражаясь и сжигая узилища, а магов, которых привели персы для подготовки совращения страны, где только находили в различных неприступных местах, группами предавали мечу и выставляли на корм птицам небесным и зверям земным».

26 мая 451 г. под предводительством Мамикояна на Аварайском поле состоялось сражение армян, грузин и албанцев против персов. В этом сражении одну из главных ролей сыграли лезгинские народы. После победы, армянские войска направились к ущелью, разделяющему страну «агван и гуннов», персидский гарнизон, стороживший укрепления у прохода, они выбивают, а охрану поручают Вагану, принадлежавшему царской семье Албании.

В 481 — 484 гг. армянский народ вновь поднялся против персидской тирании. Успех был достигнут благодаря совместной борьбе закавказских народов. Летом 482 г. на Чарманской равнине, юго-восточнее Тифлиса, грузинские и армянские войска вступили в ожесточенный бой с персидскими захватчиками.

Грузинский царь Вахтанг Горгасал «возглавил большое восстание народов Кавказа против иранцев. Картлийцы, албанцы и армяне выступили объединенными силами против Ирана. И на этот раз во главе с Вахтангом образовалась большая коалиция закавказских народов. Армянские дружины возглавлял выдающийся борец за независимость своей родины Вардан Мамикоян.

В 571 г. армяне под предводительством Вардана Мамикояна-младшего вновь подняли восстание против персов. Оно было поддержано в Грузии и Албании. Во многих персидских владениях были перебиты или изгнаны марзпаны и другие персидские чиновники.

По имеющимся данным, армянский царь предпринял военные действия против Хосрова при поддержке Асфагура, царя Грузии, последний, открыв «двери Кавказа», пропустил через них леков, ос-сов и хазаров. Разорительные войны с персами пагубно отражались на развитии экономики и культуры края. Но и в этих условиях народы Кавказа продолжали создавать новые шедевры своей материальной и духовной культуры. Особая роль в развитии культурной жизни армянского народа и всего Кавказа принадлежит святому, ученому Месропу Маштоцу, создавшему в 405 г. армянский алфавит, а также принявший участие в создании грузинского и реформировании албанского письма.

По своему значению особо следует выделить «Историю страны Алуанк» («История Албании») Мовсеса Каланкатуйского, в которой последовательно рассказана история Кавказской Албании на фоне взаимоотношений с соседними странами с древнейших времен до X в. Армянская историческая литература значительное место отвела отражению результатов постоянной вражды между великими государствами — Римской империей и Ираном за господство на Восточном Кавказе, особенно в эпоху сасанидов.

Примечательна «История Армении» Фавстоса Бузанда написанная, как полагают, во второй половине V в., в сочинении содержатся сведения, в том числе и о лезгинских народностях. В работе Егише Вардапета «О Вардане и армянской войне» отражены результаты крайне агрессивной политики Ирана в отношении Закавказья и современного Южного Дагестана, а также приводятся сведения о восстании 450-45 I гг. пол предводительством Вардана Мамикояна. В сочинении Егише находим данные о прошлом лезгинских народов.

Религиозные связи

В развитии лезгино-армянских отношений большую роль сыграло официальное принятие христианской религии в Армении в Кавказской Албании. Уже в III в. п. э. христианство превратилось в господствующую религию Армении. Тиридат III Великий около 301 г. принял крещение от архиепископа Григория Просветителя (301 -326 гг.), который сделался первым верховным патриархом армянской церкви.

В начале IV в. (314/315 г.) армянский царь Тиридат III отправляет письма царям Албании, Иверии (Грузии) и др. с приглашениями участвовать в торжественном церемонии принятия христианства, сообщает автор V в. Агафангел. Известно, что до распространения ислама лезгинские народы исповедовали различные религии, в частности зооастризм, астральная религия.

Отметим, что деятельность армянской церкви в Кавказской Албании (современный Азербайджан и Южный Дагестан) на определенном этапе находила поддержку и у Сасанидского Ирана. Находясь в состоянии войны с Византией и соперничая с ней за влияние на Кавказе.

После провозглашения христианства как государственной религии в Армении, возникла огромная необходимость в священнослужителях. По сообщению Агатангехоса, за четверть века своего правления Григор Лусаворич поставил свыше 400 епископов в различные местности Армении, а также за ее пределы, в частности в северные провинции Кавказской Албании (Южный Дагестан). В IV веке христианская религия становится господствующей и в Кавказской Албании.

По сообщению историка VII в. Моисея Каланкатуйского, христианское посольство епископа Исраиля к гуннам, перейдя Куру, прошло границы Агвании (Албании) и прибыло на двенадцатый день в город липнийцев. Дальше послы перешли страну Джигбов, преодолели «вершины гигантских гор». «Изнуренные и утомленные, они против воли взяли другую дорогу и после долгого дневного пути прибыли в древнюю резиденцию царей, в то место, где сподобился св. Григорис… Через несколько дней они достигли ворот Чога, недалеко от Дербента… и наконец… прибыли в великолепный Варачан накануне сорокадневного поста». Из описания следует, что путь посольства лежал через перевалы Южного Дагестана, затем вдоль побережья Каспийского моря, от Дербента до Варачана.

Судя по скудным сведениям историков, армянское духовенство стремилось распространить свое влияние не только на Армению, но и на Албанию, и Иберию. Внук Григора Просветителя, сын Вартанеса — Григорис был назначен епископом Албании (или, по версии Фавстоса Бузанда, католикосом Иберии и Албании). Он жестокими мерами распространял христианство в этих странах и даже среди маскутов (массагетов) и гуннов вдоль западного побережья Каспийского моря до Дербента. По подстрекательству армянских и албанских феодалов «варвары» (массагеты) убили Григориса.

К V в. относится возникновение очага христианства в районе Дербента. В. В. Бартольд пишет: «Дербент назывался у армян Чога. Здесь был центр христианства, и даже некоторое время жил христианский патриарх. То есть в этом городе был патриарший престол». По имеющимся данным, патриарший престол из Чога в Партав был перенесен в середине VI в. Как сообщает Каланкатуйский, «во второй год Хозроя, царя царей, в начале армянского летосчисления перенесли престол патриарший из города Чога в столицу Партав».

Несмотря на это Чога и позже играла важную роль в распространении христианства в Южном Дагестане. «Возможно, что Чога не переставал быть рассадником христианства и после перенесения патриаршего престола», — пишет А. Р. Шихсаидов. И недаром католикос Виро и после указанных событий продолжал подписываться «католикос Агванский, Лбинский и Чога».

О памятниках, связанных с пребыванием армян, и о распространении ими христианской религии в районах Южного Дагестана А. В. Комаров писал: «К югу от Дербента в лесах, прилегающих к р. Гюргенчаю, есть несколько древних армянских кладбища. На многих надгробных камнях отлично сохранились надписи… на кладбище близ родника Погос — Булах (родник Павла), в верстах двух к ну от ст. Белиджи, я видел на одной могильной плите высеченные изображения епископской митры и посоха. Но изображений креста я не встречал, ни одном из кладбищ».

Реформа письма

В силу особенностей исторических судеб письменные памятники Албании местного происхождения, хотя изначально писались на албанском языке, но в настоящее время сохранились исключительно на древнеармянском языке. Говоря о письменности предков современных лезгин, отметим, что в российской историографии традиционно создателем грузинского, армянского и албанского письма считается армянский ученый святой Месроп Маштоц. Но современные научные данные позволяют сделать вывод, что с помощью Маштоца албанское письмо было лишь реформировано.

Между 415- 420 годами из Армении в Албанию прибывает священник Месроп Маштоц, который при содействии албанского царя Есвагена и главы Албанской Церкви епископа Иеремии, а также даровитого иерея Вениамина осуществляет реформу албанской письменности, с чьей помощью он получал разъяснения различных слов албанского языка, которого он не знал.
Биограф Маштоца, армянский писатель V века Корюн, сообщает, что Месроп Маштоц, придя «в страну албанов, возобновил их алфавит, содействовал возрождению научных знаний и, оставив у них также наставников, вернулся в Армению».

В этой же рукописи Корюна, изданной в 1854 году, о деятельности Маштоца в Албании добавлено, что «во всех частях Армении, Грузии и стране албанов Месроп мужественно и неустанно обучал новым письменам в течение всей своей жизни, весною и зимою, днем и ночью». По мнению иеромонаха Алексия (Никонорова, Московская Духовная Академия), по всей вероятности, Маштоц, составитель армянского алфавита, как человек опытный в таком деле, в составлении албанского алфавита принял участие в качестве консультанта.

Существует и другая версия появления одновременно трех алфавитов. Арамейский язык, был родным языком Пророка Исы (Иисуса) и для четверых его учеников (апостолов), которые проповедовали на Кавказе, в т.ч. в Чоле (Дербенте). Основным языком, на котором они общались с местным населением, предположительно также был арамейский.

В истории христианства в Кавказской Албании, период до появления Агванской (Албанской) Церкви, принято называть «сирофильским». Письмо, которое использовали сирийские миссионеры, происходило, напрямую, от арамейского. А сам сирийский язык, изначально, был западным диалектом арамейского. Сразу, три новые системы письма (Армянская, Грузинская и Агванская) могут быть обязаны своим появлением идеологической и политической конъюнктуре, сложившейся на тот период на Ближнем Востоке и Кавказе.

Вечные соперники в данном регионе, Византия (Восточная Римская Империя) и Персидская держава имели на тот период времени, примерно, равные позиции. Влиять они могли на государства Кавказа, в основном, идеологическими методами. В данном вопросе инициатива, несомненно, была на стороне Византии. Единственно, все усложнялось тем, что существовала внутренняя конкуренция между Главной Константинопольской Архиепископией и Антиохийской (сирийской) Архиепископией. Как было сказано выше, именно, сирийские миссионеры первыми, системно, принесли новую веру на Кавказ. Первые христианские храмы(1-4 веков), также, были построены ими. К тому же, в Персии большинство христиан тяготело к Антиоихии, а государственный аппарат благоволил сирийцам как наследникам арамейского языка, имевшего здесь давнее применение.

Все это не устраивало греческий Константинополь, решивший резко ослабить позиции конкурирующей Церкви на Кавказе. В том числе, с этой целью (наряду с заказом, поступившим от трех «новых» национальных Церквей) было инициировано создание трех новых алфавитов. Поточное их появление одного за другим, также, говорит о существовании единого внешнего центра, управлявшего этим процессом. Из жизнеописания Месропа Маштоца хорошо видно, что основной целью письменной реформы, было создание новых алфавитов, максимально, отличающихся от прежнего арамейско-сирийского.

Согласно экспертной оценке, агванский алфавит можно считать: «сильно модифицированной грецизированной вариацией одного из несемитических ответвлений арамейской графической основы». В итоге, местные Церкви получили отличное средство для укрепления своего идеологического суверенитета. А Константинополь выиграл в стратегическом плане, косвенно, ослабив влияние на Кавказе Персии.

Потеряв, возможность управлять процессами в регионе Кавказа через свою традиционную союзницу – Антиохийскую (сирийской) Церковь, Персия перестает лояльно относиться к местным христианам.

В дальнейшем, Персия вынуждена была уменьшить натиск, и вернуть автономию стране и Церкви. При правлении агванского царя-христианизатора Вачагана, известного строительством «тысячи храмов», процесс внедрения новой письменности в северном провинциях Албании был завершен. После смерти Вачагана в 510 году, Персия, окончательно ликвидировала независимость Албании, вынужденная усилить свое присутствие в регионе (особенно в Дербенте) из-за угрозы вторжения кочевников с севера.

Армяно-лезгинские лексико-морфологические параллели

Для изучения связей лезгинских народов с армянами большое значение имеют данные лексики. Заслуживает внимания в лексическом плане специальная статья Р. М. Шаумяна «Армяно-лезгинские лексико-морфологические параллели», где говорится, что лезгинская группа языков «… по своему лексическому составу, так и по некоторым морфологическим элементам, настолько связана с языками Армении, что требует к себе особого внимания». Р.М. Шаумян считает, что общность между указанными языками, прежде всего, обнаруживается в лексике и приводит ряд примеров. Так, лезгинским словам «гьед» — звезда, «цал» — стена, «яц» — бык, «гьурч» — охота, «цур» — изморозь, «тар» — дерево, «мере» — малина соответствуют почти сходные армянские слова.

Профессор института «Юждаг» (Дербент) Я. Яралиев, в своей последней работе приводит следующие армяно-лезгинские параллели: «кьел» – соль, «бурганар» – башни, крепости, «гел» – след, «йар» – весна, «кап»- кот, кошка, «жив» — снег, «рикl» — сердце, «ччуру» – борода, «биш» – мясо, «мукlратl» – ножницы, «вик» – ярмо, «мез» — язык, «куьл» – палец ноги (Яралиев Я.А, Османов Н.О., «Дешифровка критской письменности (пеласгско — лезгинский язык)». История лезгин. Том 2. Москва, стр.818).

Академик И. А. Орбели обратил внимание на связь и значение армянского термина «коб» (кваби) и «коб» в языках Дагестана в значении «котёл». По мнению Г. Л. Климова, налицо лингвистические свидетельства раннего воздействия армянского на исконные языки Агвании.

Так, в удинском и некоторых лезгинских языках совершенно очевидно наличие слоя древнеармянских лексических заимствований. Лексические арменизмы, наличествующие в лезгинских языках, по мнению О. И-. Виноградовой и Г. А. Климова, подразделяются натри группы.

Первая — это максимально широкий по своему составу пласт словаря, представленный исключительно в одном из лезгинских языков — удинском, с V в. служившим, как полагают, языком христианской религии Агвании.

Вторая — сюда относятся армянские заимствования в лезгинских языках, представленные в Азербайджане и частично в Южном Дагестане (лезгинский и табасаранский, «кип!»- бугор, копна; «са1» -слово, речь; «хаа» — кресты и некоторые другие).

Третья – арменизмы встречающиеся в других дагестанских языках. В раннее средневековье уходит заимствование культового термина, представленного удинским хай — свет, лезгинским хая — крест, восходящего к армянскому «ха$» — крест. О. И. Виноградова. Очевидно, что здесь влияние языков было двусторонним.

Восточные диалекты армянского языка испытали влияние иберийско-кавказских языков. Как считают языковеды, выявление «контактов языков лезгинской группы с армянским языком следует считать весьма перспективным направлением в изучении лезгинских языков, особенно, если учесть, что многие исследователи, описывающие заимствованную лексику лезгинских языков, не привлекали арменистических работ».

Торговые связи народов

По описанию арабских географов, в городе Двине, древней столице Армении, производили шерстяные ткани и платья, ковры, подушки, диваны, веревки, ткань разноцветную, парчу из шелка и др., которые вывозились в города и владения Закавказья и Северного Кавказа.
Армянские купцы, исходя из собственных, интересов, выступали посредниками и содействовали развитию торгово-экономических связей между Кавказской Албанией и Арменией и другими народами и владениями Кавказа.

Так, Дербент находился в тесных связях с Берда (Барда), Шемахой и другими городами. «С Арменией Барда была связана дорогой, идущей вдоль реки Тер!ер через м’Атерк, Зотпо южному побережью Севанского озера в Двин. На юг путь шел из Барды через города Юнан, Байлакан. Варсан, Балхаб, Берзенд и Ардебиль и далее».

В УШ-1Х вв. международная торговля Эрмениата развивалась в районе Восточного Кавказа, сыгравшего роль связующего звена различных народов между собой. Из этого региона арабы, персы и другие вели торговлю с хазарами, булгарами и Русью. Экономическое процветание городов Берда, Гянджи, Тифлиса, Дербента относится к этому времени. В этой торговле непосредственное участие принимали армянские купцы.

Через Армению проходили магистральные торговые пути, связывавшие местное население с народами Передней Азии. Одна дорога шла с запада Малой Азии на Дальний Восток через Иран, Индию, другая — на юг через Иран и Сирию к Персидскому заливу и в Северную Африку, дорога на север, в Восточную Европу, проходила через Северный Кавказ. Некоторые торговые пути, которые связывали Армению со многими народами, пролегали через территорию современного Дагестана.

Во взаимоотношениях лезгинских народов с Арменией и другими владениями на Кавказе особая роль принадлежала армянским эмигрантам, обосновавшимся в современном Южном Дагестане. После захвата столицы Армении-Ани — сельджуками (1064 г.), армяне массами эмигрировали на побережье Черного и Каспийского морей.

Армянские поселения в Южном Дагестане

На юге Дагестане существовал ряд древних поселений, известных под названием «Эрмени хюр» (армянское селение), «Эрмени къеле» (крепость армян), «Эрмени шегьер» (армянский город). Во многих дагестанских языках слово крест заимствовано из армянского языка (хач), у лакцев — ххач, аварцев и даргинцев — хъанч, кумыков — хан, лезгин — ханш, табасаран — хач. Хач по-армянски значит «крест». Слово это усвоено из армянского и персидским, и курдским, и турецким языками. Почитание креста в той или иной степени было известно всем кавказским горцам.

Особенно часто встречаются эти топонимы на прикаспийском побережье, на юге Дагестана в названиях урочищ, населенных пунктов и пр. Это Армен-кала («Армянская крепость») — городище около Дербента, Эрмени-кала — городище на юго-востоке от селения Хтун-Казмаляр Магарамкентского района, Эрмсни кьеле («Армянская крепость») — поселение в 1 км от сел. Ахты, Эрмени ряхъ («Армянская дорога») близ селения Усухчай Докузпаринского района.

Возникновение армянских поселений в Южном Дагестане в Х1-ХП вв. подтверждается исследователями. Армяне эмигрировали в течение нескольких столетий. Их переселения были связаны с преследованиями завоевателей. Армяне занимались торговлей: дагестанские армяне вели торговлю на родине, в свою очередь, торговцы из армянских городов — в Дагестане.
Занимаясь торговлей, армяне принимали активное участие и в развитии ремесел. Армяне сыграли немалую роль в торгово-экономической жизни лезгинских народов. Кроме того, известна их миссионерская деятельность на Кавказе, в том числе и в Южном Дагестане. Все это не прошло бесследно, о чем свидетельствуют топонимические данные.

О пребывании армян в Южном Дагестане свидетельствуют следующие топонимы: Армени-ятаг — ватага г. Дербента; Армен-мюльк («армянское поместье») — в 4 км от с. Белиджи Дербентского района; Арменринсин или Эрменисин («армянская возвышенность») недалеко от с. Кабир Курахского района; другие названия того же урочища — Эрмениер и Эрмени-чил («местность где живут армяне»); Эрмени хьюр («армянское селение») — поселение в 6-7 км от с. Каракюре, Докузпаринский район; Эрмени салар («армянские огороды») в Ахтынском районе.

Исторические связи лезгин с армянами развивались и в период татаро-монгольских завоеваний. Известно, что монгольское государство смотрело на торговлю как на одну из выгодных статей дохода и облагало купцов тяжелыми налогами, что, в свою очередь, препятствовало ее развитию и расцвету внутри страны. Для развития торговли большое значение имели торговые караванные пути, в том числе приморский через Дербент. В период монгольского владычества наряду с имевшимися путями южных районов начали действовать новые пути. С середины XIV в. началось перемещение торговых путей. Великий торговый караванный путь, который проходил через северные и центральные районы Армении, перемешается на юг: Ани и Каре уступают свое место Тавризу и Султании.

В условиях средневековой политической раздробленности, частых войн, разбойничьих набегов путешествия отдельных купцов были трудными и опасными. Это обстоятельство привело к необходимости объединения купцов в определенные организованные коллективы, т. е. к комплектованию больших караванов со своим внутренним распорядком и охраной в пути. Во главе караванов стояли должностные лица, как правило, из богатых купцов, при которых имелся определенный штат служащих (приказчики, писцы, нотариусы и др.).

Каждый караван имел свои обычаи и традиции внутреннего распорядка, которые с течением времени получали форму законов. К своим длительным путешествиям купцы тщательно готовились заранее. В дальний путь караваны пускались, как правило, весной. Существовали определенные сборно-перевалочные пункты, где собирались отряды из разных мест и составлялся большой караван.

Караваны, независимо от национальной принадлежности и вероисповедания, пользовались покровительством властей и даже при военном положении беспрепятственно продолжали свой путь. Неприкосновенность торгового каравана, полагают, была наиболее целесообразной формой международных отношений того времени.

Даже самые воинственные правители, монгольские ханы, как выше отмечено, несмотря на высокие налоги, покровительствовали торговцам, о чем свидетельствует историк XIII в. Кирокос Гандзакский, Сирийский купец Симеон, прозвище «Рабан Ата», имел особую государственную грамоту от Хакана. Этой грамотой он получал возможность защищать повсюду христианское население и даже строить церкви в мусульманских областях. «А его люди, — пишет Кирокос, — которые имели от него тамгу, т. е. знак и письмо, смело разъезжали по всей стране, и никто не осмеливался трогать их, кто называл имя Рабана».

В Х1-ХУ вв. политические связи лезгинских народов с Арменией развивались в обстановке борьбы против завоевателей. В XI в. армянские и лезгинские народы подверглись нашествию сельджуков. В 1064 г. сельджуки разрушили столицу Армении-Ани. Завоеватели прочно обосновались на земле Армении. По свидетельству Матфея Эдесечи, кочевники подорвали в Армении хозяйство, в крае начался голод. В этот тяжелый период борьбу против завоевателей возглавил грузинский царь Давид Строитель (1089-1125).Совместная борьба армян и грузин против завоевателей имела исключительно значение в судьбах народов Закавказья.

В XIII веке в Армению и остальные государства Закавказья вторглись татаро-монгольские орды. Отряд Джебе и Субудая около Нахичевана переправился через р. Араке. Согласно Ибн ал-Асиру и Рашид ад-Дину, до того как дойти до Муганской степи, они вступили в бой с грузино-армянской 10-тысячной армией. На борьбу с ними поднялись объединенные силы ширванских, грузинских и армянских войск и ополченцев.

Не выдержав ударов татаро-монгольских войск и понеся большой урон, объединенные силы армян и грузин отступили. В начале 1221 г. монгольское войско двинулось в Арран (персидское название Кавказской Албании). Монголы подвергли опустошению города Нахичеван, Байлахан, Гандзак и другие и направились к Дербенту. Однако захватить город монголам не удалось. В 1231-1232 гг. под Гянджа и в 1236 г. недалеко от Тифлиса произошли жестокие сражения с монгольскими завоевателями. Тогда они (татары) пересекли труднопроходимые места кавказских гор и ушли.

Современные связи

В настоящее время в Дербенте проживает армянская община, по переписи 2002 года свыше 1.500 человек, что составляет 1.5% от общей численности горожан. В Дербенте располагается Армянский храм 19 века, который функционирует как Дербентский музей изобразительных искусств. В порядке исключения, руководством музея, армянской общине города было разрешено проводить там крестины и венчания.

В Дагестане, в 90-е годы, когда организовывались национальные движения, армянами была создана инициативная группа, которая должна была воплотить идею объединения, чтобы было общение на родном языке, чтобы не забывались традиции предков. Но миграция населения тех лет, не лучшее настроение в массах, связанное с распадом огромной страны, помешали цели стать реальностью. Сегодня сохранилась традиция, еще с советских времен, – собираться ежегодно 2 мая на армянском кладбище в Дербенте. Приезжают люди, чьи предки покоились здесь, не только из населенных пунктов Дагестана, но и из Ставрополья, Кубани, республик Северного Кавказа.

В республике начал свою работу армянский культурный центр, при котором работает воскресная школа по изучению армянского языка. Армяне активно участвовали в реставрации албанской храма в с. Нюгди Дербентского района – древнего культового сооружения, заложенного в 331 году. 21-го августа с. г. в с. Нюгди, в храме Св. Григориса был освящён купольный крест и святые изображения. На торжественной церемонии присутствовали многочисленные гости, в том числе и глава Дербента, а так же представители различных национальностей.

Использованная литература
1.«Дагестан и народы Кавказа в V-XV веках», М. Р. Гасанова, стр. 101-116.
2.«Самоопределение Дербента, в меняющейся геополитической картине региона», А. Албанви
3.«В поисках утраченного», А. Амрахов, газета «Настоящее время» №36, от 16 сентября 2011г.
4.«Распространение христианства и армянские корни дагестанцев», Б.Г. Алиев, профессор, журнал «Народы Дагестана»
5.«Синайские рукописи и древнее Алупанское письмо», А. Албанви
6.«Освящение креста церкви Святого Григориса в городе Дербент», сайт Епархии Юга России

Али АЛБАНВИ

http://proza.ru