… Тер Саак перебирает черно-белые фотографии 20-30-летней давности. Вот церемония крещения в армянской церкви Сурб Григор Лусаворич, в которой он 8 лет был настоятелем, сама же церковь еще в целости и сохранности. А вот и полные тревоги фотографии конца ноября 1988 года: поток спасавшихся в церкви армян Гандзака; избитый и изувеченный мужчина; посланная из Степанакерта продовольственная помощь; погромщики с дубинками, прутьями и ломами в руках, направляющиеся к церкви…

23 года назад, в конце ноября 1988 года в Кировабаде (армянский Гандзак) была предпринята попытка повторить «сумгаит», которая не удалась из-за организованной местными армянами самообороны. Сегодня о тех днях вспоминает один из организаторов самообороны, бывший настоятель гандзакской церкви Св. Григора Лусаворича тер Саак Саакян – ныне настоятель храма Св. Акопа в Ереване.

— Я СЛУЖИЛ В ГАНДЗАКСКОЙ ЦЕРКВИ XIX ВЕКА СУРБ ГРИГОР ЛУСАВОРИЧ С 1981 ГОДА. К тому времени в городе проживало около 50 тысяч армян, было 7 армянских храмов. Были и армянские школы, которые, однако, постепенно превращались в русские.

Первый сигнал прозвучал в конце февраля 1988 года. Вечером 27 февраля мне позвонил один из знакомых и сказал, чтобы я потушил свет в доме и лег спать– мол, турки нападают. Я, естественно, встревожился и вышел во двор церкви — мой дом находился рядом. Увидел стоявшие возле храма три милицейские машины. Мне объяснили, что цыгане учинили беспорядки и им приказано охранять церковь и меня. Однако совсем близко слышался шум и голоса погромщиков, выкрикивавших антиармянские лозунги, оскорбления и ругань в адрес армян.

Утром в армянском квартале были видны следы погромов – разбитые стекла и двери, разгромленные магазины. И утром же мы узнали о том, что происходит в Сумгаите. И хотя начальник милиции Кировабада извинился за действия хулиганов, но нападения повторились и в последующие два дня. Еще через три дня в городе ввели комендантский час и все на время утихомирилось. Тем не менее на всех дорогах, ведущих из Армении в Гандзак, была организован паспортный контроль, и в результате проверки многих, особенно граждан Армении, не пропускали в Азербайджан.

21 ноября, в понедельник, я с похорон вернулся в церковь. Все вроде было спокойно, но вдруг в храм вбежали женщины, крича, мол, турки нападают. Я сразу вышел, смотрю – во дворе церкви собрались какие-то сопляки с камнями, топорами и металлическими прутьями в руках. Выяснилось, что на вокзале приехавшие из Армении азербайджанцы распространяют слухи о том, что армяне какому-то молле якобы отрезали голову и местные решили в ответ расправиться со мной. Я попытался уговорить их не нападать на дом Божий.

К тому времени прибыла и милиция. Мои увещевания не помогли – хулиганы принялись громить церковь, ломать стекла, пытались ворваться в храм для расправы со мной. Милиционеры честно признались, что защитить не смогут и уговаривали меня бежать. Один из погромщиков прыгнул мне на плечи и попытался металлическим прутом задушить. Не буду долго рассказывать, но с Божией помощью мне удалось отбиться от нападавших. Церковь при этом сильно пострадала – стекла были разбиты, крест сорвали с купола, разгромили и мой дом. Были погромы и разрушения в армянских кварталах города.

МЫ ЗАПЕРЛИ ДВЕРИ ХРАМА, И Я ПРИНЯЛСЯ ЗВОНИТЬ В КОЛОКОЛ – отсюда, кстати, и название общественной организации беженцев, которую мы создали уже в Армении – «Агазанг». Армяне поняли, что это сигнал о помощи, и наши активисты быстро собрались в церкви. Мы решили для начала обратиться за помощью к военным. Наибольшая опасность угрожала армянам, которые жили в азербайджанских кварталах, потому что в местах компактного проживания мы с помощью военных смогли организовать самооборону.

Погромщики к тому времени уже вовсю бесчинствовали, нападая на армян, проживавших в азербайджанских кварталах. У них на руках были списки с адресами квартир армян. Были случаи убийств, избиений, надругательств, изнасилований. Самый страшный случай произошел с одной семьей. Муж пытался защитить свою жену и 12-летнюю дочь от изнасилований и вступил в борьбу с группой погромщиков, чтобы дать им возможность убежать. Его самого убили, а женщину с девочкой настигли и подвергли массовому изнасилованию – 18 человек надругались над ребенком. Их привезли в церковь голыми и окровавленными. И мне тогда подумалось: уж лучше умереть с честью, чем жить с таким позором…

Это чудовищное преступление стало последней каплей. К утру 25 ноября в церкви собралось множество армян, и я выступил с призывом вооружаться чем только возможно – иного выхода уже не было. И еще я заявил, что если будет хоть одна жертва среди армян, мы не пощадим азербайджанские кварталы. Фактически тогда и была создана группа «Гандзак — Кировабад», которая и взяла на себя организацию самообороны армян города. Многие, правда, считали, что надо идти на мировую, говоря, что нас мало и мы не сможем защитить себя. Не забывайте, что это был еще Советский Союз и никто не знал, что будет потом.

Наши усилия привели к тому, что ситуация несколько разрядилась. Церковь и двор были заполнены людьми. Были, кстати, и русские женщины, которые также искали спасения в армянской церкви. Я обратился к народу с призывом соблюдать спокойствие, но быть готовыми отразить нападение. Танки и БМП с солдатами окружали армянские кварталы, не пропуская туда погромщиков. Но военные применили оружие только после того, когда двое солдат были убиты, причем одного из них зарубили топором.

СИТУАЦИЯ УТИХОМИРИЛАСЬ, ХОТЯ НАПРЯЖЕНИЕ, КОНЕЧНО ЖЕ, СОХРАНЯЛОСЬ. Люди оставались в церкви, никто не ходил на работу, не возвращались в свои дома.. Тогда уже начался исход армян, большинство оставляли квартиры, имущество и уезжали в Армению. Военные помогали им, предоставляя автобусы. Кстати, мы в те дни направили Горбачеву обращение, и в ответ приехали следователи, которые опросили пострадавших, составили свидетельские показания, собрали все имеющиеся материалы, фотографии и другие доказательства.
Потом меня вызвали в Армению и я уехал в Ереван, до этого побывав в Геташене, Шаумяне, встретившись с Татулом Крпеяном, Шагеном Мегряном, Игорем Мурадяном, другими известными лидерами самообороны. Приехал в Ереван 7 декабря – в день землетрясения. 26 марта 1989 года вернулся в Кировабад и отслужил там последнюю литургию в церкви Сурб Григор Лусаворич – в то время в городе уже почти не оставалось армян…

До сих пор я часто вспоминаю о тех ноябрьских днях. Ведь только благодаря самообороне, сплоченности и силе духа гандзакских армян удалось избежать больших жертв. Если бы не организованная самозащита, жертв в Гандзаке, несомненно, было бы гораздо больше, чем в Сумгаите. 

ГОЛОС АРМЕНИИ