Итоги встречи Президентов России, Армении и Азербайджана в Казани породили массу пропагандистских спекуляций, имеющих под собой как объективную, так и субъективную почву. Объективные причины связаны, прежде всего, с закрытостью переговорного процесса по урегулированию нагорно-карабахского конфликта, а субъективные – с широким спектром целей и краткосрочных и задач, преследуемых конкретными комментаторами. Можно предположить, что поток подобных спекуляций не только не пойдет на убыль, но еще и возрастет – видимо, сопредседатели Минской группы ОБСЕ не оставляют попыток организовать еще одну, на этот раз, действительно «прорывную» встречу трёх президентов еще до конца текущего года. Это представляется вполне логичным, так как, начиная с 2021 года как страны сопредседатели, так и стороны, непосредственно вовлеченные в конфликт (в том числе Нагорно-Карабахская Республика) войдут в полосу очередных выборных циклов, по определению плохо совместимых с ведением конструктивных переговоров.

Однако для того, чтобы усилия посредников не оказались окончательно дискредитированными, крайне необходимо, чтобы эта предполагаемая встреча не закончилась очередным фиаско. Очевидно, что именно этому посвящен раунд переговоров министра иностранных дел России Сергея Лаврова, со своими армянским и азербайджанским коллегами. Стало также известно, что на следующей неделе регион посетят сопредседатели Минской группы ОБСЕ.

Несмотря на неослабевающие усилия, достичь согласия будет, судя по всему, непросто. Как известно, непосредственно после встречи в Казани министр иностранных дел Армении Э. Налбандян выступил с заявлением, согласно которому переговоры потерпели фиаско «по инициативе» азербайджанской стороны, представившей в уже согласованный текст базовых принципов 10 дополнительных поправок. В ходе совместной с Сергеем Лавровым пресс-конференции глава армянского внешнеполитического ведомства подчеркнул, что продвижение в переговорном процессе станет возможным, если Азербайджан снимет 10 поправок, которые он выдвинул в ходе Казанской встречи (1).

Ответ из Баку оказался вполне традиционным. Выступая на III съезде азербайджанцев мира, Президент Ильхам Алиев, говоря о Нагорном Карабахе, не один раз сказал о том, что «…армяне пришли на эту территорию как гости» (2). Следующим логическим шагом после данного умозаключения является, как известно, предложение убираться подобру-поздорову, что делает противостояние практически неразрешимым, многократно усложняя задачу посредников. Разумеется, подобные высказывания никоим образом не способствуют конструктивному ходу переговоров, равно как и некоторые умозаключения различного рода аналитиков, упрекающих, в частности, Россию в стремлении «играть на замедление». «Независимая газета» в номере от 6 июля вновь обратилась к высказываниям представителей французской дипломатии относительно якобы имеющегося у Парижа некоего плана мирного урегулирования (3). Однако не совсем ясно, чем данный план может принципиально отличаться от уже существующего.

При всех потенциальных разногласиях между Москвой и ее западными контрагентами, касающихся будущего южно-кавказского региона, следует признать, что на нынешнем этапе они действуют достаточно согласованно, призывая Баку и Ереван дать свое согласие на реализацию базовых принципов урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Однако не все зависит от сопредседателей, сколь бы влиятельными они ни были. По мнению карабахского политолога Давида Бабаяна, “Азербайджан продолжает выступать с максималистскими требованиями, пытаясь тем самым «стереть» военно-политические и геополитические изменения в регионе, которые произошли вследствие развязанной этим же государством военной агрессии против народа НКР… Официальный Баку старается посредством переговоров вернуть себе то положение в регионе, которое было в 1988 году. Это, конечно же, нереально, и не думаю, что можно будет прийти к ощутимым результатам в переговорах, если Азербайджан продолжит проведение той же политики» (4). Представляется, что подобная тактика требования все новых и новых уступок посредством внесения изменений в уже вроде бы согласованный документ не привела в Казани к должному эффекту и вряд ли будет приводить впредь. Надежда на то, что продолжение переговоров автоматически означает дальнейшие уступки со стороны Еревана и Степанакерта (который на определенном этапе переговоров должен стать их равноправным участником), вряд ли является обоснованной. Ресурс односторонних уступок армянской стороной исчерпан.

Документ, представленный на рассмотрение всех (а не двух) противоборствующих сторон, имеет комплексный характер. Возможные трансформации на территориях, входящих в «пояс безопасности», неуместно рассматривать вне тесной увязки с ключевым вопросом о будущем статусе Нагорного Карабаха и формированием комплексной, многоуровневой системы безопасности, включая юридически обязательное соглашение о неприменении силы. Сложность карабахского вопроса дополнительно усложняется кризисом современного международного права и утратой такими организациями, как ООН и ОБСЕ, значительной части своего былого авторитета. Таким образом, никакая бумага, фиксирующая «добрые намерения», не может гарантировать иного, более высокого уровня безопасности, нежели тот, который поддерживается, начиная с 1994 года, Армией обороны НКР.

В этих условиях тем более контрпордуктивным (и более того, не имеющим ничего общего с реальным ходом переговорного процесса) является стремление одной из сторон использовать посредников в качестве инструмента давления на партнеров по переговорам. Подобные формулировки вновь получили дополнительное распространение после Казани: «Роль Москвы как экономического партнера и военного союзника Армении должна заключаться в том, чтобы готовить, если хотите, вынуждать Ереван идти на уступки, обеспечивая при этом необходимый уровень безопасности» (5). Подобная тактика не оправдывала себя в прошлом – не оправдает и в будущем.

По мнению многих наблюдателей, азербайджанское руководство не готово подойти к решению сути конфликта, который заключается в определении статуса Нагорного Карабаха. В этом контексте часто можно слышать ссылки на выступление Ильхама Алиева двухлетней давности, в котором изложена точка зрения на этот вопрос: «…что касается статуса Нагорного Карабаха, это дело будущего. И в тех предложениях, которые мы сегодня обсуждаем и которые принимаем и согласовываем, вопрос о статусе сегодня не стоит. Если опять эта тема будет поставлена в начало для согласования позиций, мы никуда не придем… На первом этапе может быть согласован механизм временного статуса, а вопрос об окончательном статусе будет решен тогда, когда стороны об этом договорятся. Это может быть и через год, может быть через 10 лет, может быть, через 100 лет, а может быть, никогда…» (6)

Если подобная позиция не претерпела существенных изменений – усилия посредников и дальше будут уходить в песок.

Владимир Захаров, Андрей Арешев

(1) Глава МИД России передал президенту Армении предложения по карабахскому урегулированию // http://armtoday.info/default.asp?Lang=_Ru&NewsID=47324&SectionID=0&RegionID=0&Date=07/08/2011&PagePosition=1

(2) Президент Азербайджана: «Диаспорские организации и посольства должны работать как единая команда» // http://news.day.az/politics/276900.html

(3) Сохбет Мамедов, Виктория Панфилова. Москву в Карабахе может заменить Париж // Независимая газета. 2011. – 6 июл.

(4) Казанская попытка не удалась // http://defacto.am/4753.html

(5) Караваев А. Карабахский ступор: задачи России «после Казани» // http://politcom.ru/12199.html

(6) Статус Нагорного Карабаха может быть определен через 100 лет, а может, и никогда: Алиев // http://www.regnum.ru/news/1182979.html

http://bs-kavkaz.org