Фактически, Армения решила сменить кредитора. Заявление премьер-министра Тиграна Саркисяна о том, что Армения начинает выпуск облигаций, означает, что мы решили брать в долг исключительно у западных стран.

Быть у кого-то в долгу – значит, оказаться от него в зависимости. Сначала Армения была в долгу только у России, которая в счет части долга получила производственные активы Армении, а также право на эксплуатацию коммуникаций. Но постепенно у Армении стали меняться кредиторы – появились Международный фонд, Всемирный банк, другие структуры, и в итоге оказалось, что Армения должна западным фондам больше, чем России. Возможно, это и определило смену внешнеполитической ориентации, или наоборот.

Москва, которая щедро списывает долги другим странам, в отношении Армении придерживается иных правил. Возможно, это вызвано тем, что Кремль хотел сохранить долг как рычаг влияния на Армению. Однако, судя по всему, этот рычаг не сработал, более того, Москва, видимо, отказала Армении в новом кредите, и в итоге мы окончательно двинулась к интеграции с Европой.

Форсированная интеграция несет в себе угрозы. В качестве угроз европейской интеграции многие называют нравственную сторону и требование Запада «исключить гомофобию», а проще, признать однополые связи. Армения давно уже декриминализировала гомосексуализм, и надо сказать, что это законодательное изменение не повлияло на моральные устои в стране.

«Голубое» лобби на Западе действительно очень влиятельное и зачастую принуждает политиков идти против традиционной морали, однако, вряд ли именно это является главной угрозой евроинтеграции Армении. Скорее, следует опасаться того, что мы окажемся в полной зависимости от жестокой глобальной финансовой системы.

В Евросоюзе давно происходит борьба тенденций объединения и отстаивания своих национальных интересов. Каждая страна, несмотря на обязательства в ЕС, крепко держится за свои интересы, и многое тут зависит от руководства государства, его авторитета в стране и мире, в конце концов, от амбиций и желания защищать интересы собственного народа.

Многое, конечно, зависит и от народа, который должен иметь рычаги влияния на собственное правительство, чтобы удержать его от антинациональных шагов. У любого правительства будет соблазн брать больше кредитов, без экономических инвестиций поддерживать социальный уровень и нагревать на этом руки.

Население в Армении, фактически, не имеет рычагов формирования и смены власти. Зато постепенно развиваются рычаги влияния на принятие решений: многие решения вызывают в народе вполне резонные вопросы и протест. И правительство, фактически, не отвергает, как прежде, общественное мнение.

К сожалению, в Армении в столь важный момент «смены кредиторов» или, как говорят, внешнеполитической ориентации, так и не состоялось политической дискуссии по поводу выгод и вызовов. Партии отделались ничего не значащими фразами, а правительство, пользуясь этим, зачастую даже не осведомляет общество о намечаемых шагах.  «ЛРАГИР»