Выступая на днях в Баку на Всемирном форуме выпускников МГИМО, президент Азербайджана Ильхам Алиев уже не впервые подчеркнул, что резолюции Совета Безопасности ООН должны выполняться немедленно, иногда даже в течение нескольких часов после принятия, а четыре резолюции, принятые по нагорно-карабахскому конфликту 20 лет назад, остаются на бумаге. Он, безусловно, прав в том, что невыполнение резолюций не добавляет авторитета Совету Безопасности и ООН.

Все четыре резолюции по этому конфликту (822, 853, 874 и 884) приняты в разгар войны в Карабахе: с 30 апреля по 12 ноября 1993 года. В буксующем переговорном процессе и повседневной словесной войне стороны карабахского конфликта часто ссылаются на отдельные положения резолюций СБ ООН. Увы, каждая акцентирует лишь то, что выгодно ей в этих резолюциях, всячески избегая выполнения требований к ней самой.

Стоит напомнить, что Азербайджанская Республика ныне член СБ ООН, что ко многому обязывает, а через десяток дней — 30 апреля будет 20 лет первой резолюции важнейшего международного органа, принятой по Карабаху.

Похоже, что глава этого государства упрекает противника по конфликту и сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Но неужели он не знает или знает, но не признает, что сам Азербайджан вообще не выполнял и до сих пор не выполнил ни одного пункта из четырех карабахских резолюций СБ ООН? Он и действительно мог не знать этого, поскольку в годы войны был при бизнесе то в Москве, то в Стамбуле. Но тогда другой вопрос: достоверно ли докладывают президенту, кем не выполнялись эти четыре резолюции и как же тогда удалось в 1994 году выйти на перемирие? Многие якобы знают это в основных чертах, но мало кто помнит предметно, а потому на сей счет полно и случайных небылиц, и преднамеренных пропагандистских искажений.

Каюсь, историю резолюций и перемирия трудновато забыть тому, кто был главой посреднической миссии России и полномочным представителем Президента РФ по Нагорному Карабаху, участником и сопредседателем Минской группы ОБСЕ, взявшейся мирно урегулировать этот конфликт. Скажу откровенно, что слова И.Алиева выглядят попыткой верной идеей своевременности выполнения резолюций СБ ООН выгородить и прикрыть тех, кто и виновен в том, что они с 1993 года так и остались на бумаге.

Давно подмечено, что ссылки на резолюции Совета Безопасности ООН по Карабаху занимают особое место в пропаганде официального Баку. Конечно же, их интерпретируют выборочно и тенденциозно. В основном из них выхватываются и раскручиваются лишь положения о выводе армянских сил с территорий вокруг НК и иногда о возвращении беженцев. Будто ничего иного в этих резолюциях не было и нет. Ко многим сообщениям добавляют фальшивую приправу. Вот пример: «Принятые СБ ООН четыре резолюции по освобождению Нагорно-Карабахского региона и других оккупированных территорий до сих пор не выполняются Арменией». Об «освобождении» НК в этих резолюциях и речи нет.

А ведь суть дела гораздо сложнее: ни один содержательный пункт этих резолюций не выполнен не только армянами, но и самим Азербайджаном. Более того, его роль в срыве выполнения этих резолюций особая, даже с горькой иронией можно сказать «ведущая».
Да, районы вокруг Нагорного Карабаха (НК) полностью или частично оккупированы. Конечно, это аномалия, не изжитая и в наш век. Но вместе с тем это тягостный и поучительный итог той войны. За 19 лет пора бы разобраться, как и почему? А в Баку не хотят разбираться всерьез, ибо причинно-следственные связи лишат их маски «жертвы агрессии», покажут даже соавторами этой оккупации и еще больше — ее возбудителями.

Оккупация и нужды вынужденных переселенцев — реальные проблемы, не поддающиеся решению пропагандой. Но Баку все больше использует их как пропагандистский конёк, создавая впечатление, будто их устранение и разрешит конфликт. Тем самым он оттесняет на второй план, сдвигает на «потом» устранение главной спорной проблемы и причины конфликта — определение статуса НК. Акцент на оккупации помогает ему искать сочувствие у тех, кто мало осведомлен или забывчив, особенно за рубежом. Неслучайно Баку нередко выражает недовольство сопредседателями МГ ОБСЕ, давно знающими, как возникла оккупация и почему не получается причислять НК к захваченным территориям.

В современной международной жизни резолюции СБ ООН относятся к определяющим документам. Статья 25 Устава ООН гласит: «Члены Организации соглашаются… подчиняться решениям Совета Безопасности и выполнять их». За редкими (особыми) исключениями, резолюции СБ ООН составляются на компромиссной сбалансированной основе. Выборочный подход к ним совершенно неприемлем — нельзя настаивать на выполнении положений, соответствующих лишь интересам данной стороны. Это разрушает баланс, ведёт к невыполнению резолюции и другими сторонами. Необходимо именно комплексно подходить к основным требованиям СБ ООН и их выполнению с учётом специфики и хода этого конфликта.
И, конечно, необходимо своевременное, а не отложенное выполнение всех положений резолюции без каких-либо изъятий (а не когда кому захочется).

В последние годы выполнения тех резолюций СБ ООН чаще требует Баку, в основном немедленного, полного и даже безоговорочного вывода оккупационных сил из районов, занятых армяно-карабахскими войсками, и возвращения вынужденных переселенцев. Баку всё настойчивей пытается охватить этим требованием и сам НК (хотя СБ ООН был в этом аккуратнее, а Гейдар Алиев — умереннее). И сейчас И.Алиев выхватывает из них лишь вопрос о выводе армянских сил. Баку хочет привлечь внимание к тяжким последствиям вооружённого конфликта, к боли переселенцев.

Расчёт тут прежде всего на общее, в основном эмоциональное восприятие, но где-то это срабатывает. А ведь вооружённый конфликт начат был не с оккупации, а с военных действий. Не оккупация была причиной военных действий (это сейчас пытаются ее подать таковой), а военные действия привели к оккупации ряда районов. Естественен вопрос: кто же первым прибег к силе, кто упорствовал в боях, тщась одержать верх? Как раз та сторона, которая снова угрожает применением силы! Плоды собственных просчётов в той войне она, как ни парадоксально, пытается выдать за достаточное основание для новой бойни.

Первое и главное. Адекватная трактовка резолюций СБ ООН требует учёта той обстановки, в которой они были приняты (лето и осень 1993 г.- пик войны) и смысловой иерархии их требований.

Очевидно, что первоочередным, главнейшим требованием было незамедлительно прекратить огонь, все военные действия и враждебные акты. Оно красной нитью проходит через все 4 резолюции. Это их общий стержень, самое неотложное требование. Без его выполнения невозможно реализовать другие, в том числе нельзя вывести оккупирующие войска.
СБ ООН выдвинул это требование в первой же резолюции 822, но на его выполнение сторонам, особенно Азербайджану не хватило целого года и еще трёх резолюций. Будто в издевку, еще до мая 1994 г. продолжала литься кровь, нарастал поток беженцев и переселенцев.

Какая же сторона нарушала это требование всех резолюций и несет особую ответственность за то, что её сбои в решении этой кардинальной задачи положили начало срыву всех остальных требований — комплексному невыполнению резолюций СБ.

Тут бесспорно «лидирует» азербайджанская сторона. Армяне, как правило, принимали предложения посредников приостановить или прекратить военные действия (исключений было всего два). А руководство АР — и при А.Эльчибее, и при Г.Алиеве — даже теряя контроль над своими территориями, упорствовало в попытках добиться перелома на фронте и решить конфликт силой. Оно намного чаще уклонялось от миротворческих инициатив, ставило предварительные условия, нечасто шло даже на временное прекращение огня и его продление (как правило, лишь для передышки и перегруппировки сил). И 4 раза прямо сорвало достигнутые договоренности о прекращении огня.

Уповая на силу, Баку не имел права забывать, что рискует собственными территориями, берёт на себя часть ответственности за потерю контроля над своими землями. Утрата новых районов заталкивала его вновь в порочный круг отказов и срывов миротворческих инициатив. За годы активного посредничества России набрался целый календарь нарушений прекращения огня, уходов от таких договоренностей и других недооценок миротворчества, причем в основном со стороны АР (довольно прозрачно говорит об этом и резолюция 884). Этот календарь можно и опубликовать.

Как ни странно, упрямство и неуступчивость Баку объективно были на руку армянам: продолжение боев позволяло им продвигаться дальше, чтобы отодвинуть линию фронта от НК. Неужели не ясно, что если бы АР пошла на перемирие раньше, скажем, немедленно выполнила резолюцию 822, то 5 ее районов (Агдамский, Физулинский, Джебраильский, Кубатлинский и Зангеланский) избежали бы оккупации, что упростило бы ей задачи на переговорах. Но Баку не может признать этого — там это крамола! Признание этого сузило бы его поддержку извне как «жертвы оккупации».

Характерна политико-дипломатическая борьба вокруг первой резолюции 822. Азербайджан был инициатором её принятия и даже приветствовал её на словах. Но когда в мае 1993 г. Россия, США, Турция и Италия как председатель Минской конференции СБСЕ предложили сторонам конфликта подтвердить готовность выполнить её, Ереван и Степанакерт сделали это, а Баку даже не стал отвечать — не хотел прекращать военные действия.

Негативное отношение Азербайджана к этому главному требованию резолюций СБ проявлялось и далее. Каждая новая резолюция учитывала изменения обстановки. После достигнутых с помощью России первых договоренностей об ограничении военных действий, отказа Баку продлить их и последовавшего падения Агдама резолюция 853 от 29 июля призвала стороны «достичь прочных договоренностей о прекращении огня и соблюдать их». Резолюция 874 от 14 октября — когда держалось временное прекращение огня, заключенное при посредничестве России — призвала сделать его эффективным и постоянным. После его срыва азербайджанской стороной последняя резолюция 884 от 12 ноября «самым настоятельным образом» призвала «срочно возобновить соблюдение прекращения огня, установленного в результате прямых контактов, предпринимаемых при содействии правительства Российской Федерации в поддержку Минской группы». Но срочно так и не получилось, на это ушло ещё ровно полгода.
Уже при наличии всех четырёх резолюций СБ ООН Баку ещё несколько раз (дважды в декабре 1993 г. и по разу в феврале и марте 1994 г.) прямо пренебрег шансами положить конец военным действиям, причём в середине декабря 1993 г. — особенно цинично. Своё контрнаступление зимой 1993-94 гг., повлекшее самые крупные потери в этой войне, Азербайджан проводил уже при всех четырёх резолюциях, наперекор всем им. Это и привело в итоге к срыву выполнения четырех резолюций.

Показательно, что СБ ООН больше не стал принимать решения по этому конфликту, ибо невыполнение сторонами девальвировало их, подрывало его авторитет. Резолюций не было ни в связи с тяжкими зимними боями 1993-94 гг., ни в связи с прекращением огня в Карабахе с 12 мая 1994 года.

То и дело апеллируя сейчас к резолюциям СБ ООН, Азербайджан скрывает, что пошел на перемирие не на основе этих документов, которые более года упорно игнорировал, и вовсе не ради их выполнения, а под гнетом военных неудач, поставивших его руководство на грань коллапса — полного поражения и потери власти. В мае 1994 г. официальный Баку впервые сам добивался прекращения огня, не выдвигал предварительных условий, а лишь жаждал вовлечь в соглашение о нем и Армению (хотя оппозиция ещё хотела продолжать бойню).

Кое-кто пытается выдать прекращение огня в 1994 г. как раз за выполнение требований этих резолюций. Тщетно — тут явные нестыковки. Во-первых, оно не было незамедлительным, как требовал СБ ООН (а что значат год или полгода той ожесточенной войны, сколько жертв и потерь они принесли — всем понятно!).

Во-вторых, ряд элементов из требований СБ так и не реализован. В повседневном, бытовом смысле прекращены вроде бы военные действия, а на самом деле лишь боевые. Стороны могут, например, производить концентрацию сил у линии соприкосновения или их переброску с одного участка на другой, что исключено при прекращении военных действий. Да и боевые действия не совсем прекращены, а нередко идут в ограниченных масштабах в виде инцидентов. И это не случайность, а целенаправленная негативная, ущербная политика Баку (чтобы «не давать покоя оккупантам»). АР давно не желает соблюдать соглашение об укреплении режима прекращения огня от февраля 1995 г., подписанное по указанию Гейдара Алиева; упорно отказывается отвести снайперов с передовых позиций, проводить расследования инцидентов, осуществлять меры доверия и т.п. В целом проблему инцидентов Баку породил своим отказом от элементарного при перемирии развода войск, несмотря на подписание протокола от 18 февраля 1994 года.

В-третьих, так и не прекращены враждебные акты, в том числе разного рода блокады: транспортные, энергетические, экономические. 19 лет Азербайджан сохраняет блокаду Армении и Нагорного Карабаха, даже требует этого же и от Турции.

Отдает ли себе отчет Ильхам Алиев, на какой документальной основе было достигнуто перемирие при посредничестве России? Да, в духе, но не по букве резолюций СБ ООН! В своей посреднической работе Россия постоянно учитывала и продвигала эти резолюции. Но с учётом позиций сторон, не выполнявших их, нам пришлось выходить к перемирию иным путем, на базе других документов. Прежде всего, на основе Заявления Совета глав государств СНГ от 15 апреля 1994 г., Бишкекского протокола и соглашения трёх сторон о прекращении огня. В чем их отличия от резолюций СБ ООН? В середине апреля 1994 г. руководители стран СНГ в Москве (с личным участием президентов Азербайджана и Армении) впервые прямо возвели требование прекращения кровопролития в главный приоритет, в императив урегулирования. Эта формулировка была определеннее и жестче, чем в резолюциях СБ. Более того, она была усилена требованием надежного закрепления прекращения огня. Тогда же была зафиксирована логическая, причинно-следственная связь устранения последствий вооруженного конфликта от обеспечения надежного, прочного перемирия (в тексте: «Без этого не перейти к ликвидации последствий трагического противоборства»).

Вот мы и подошли к сакраментальным вопросам. Можно ли при нынешней политике Азербайджана, под его угрозы и при доведенной им до гипертрофии гонке вооружений — в условиях обострения давнего спора о судьбе НК при тектонике распада великой державы — уйти армянам с позиций, укрепленных и удобных с военной точки зрения, на весьма уязвимые? Можно ли сводить издержки и негатив этого конфликта к курьезно возникшей оккупации, не обращая внимание на реальные угрозы и многое другое? Это было бы очевидным упрощением в карабахских делах.

Как ни странно, Заявление СГГ СНГ мало известно даже журналистам и политологам, что устраивает Баку. В поддержку и в развитие именно этого политического документа был подписан Бишкекский протокол и вскоре соглашение о постоянном прекращении огня и военных действий. Вот не виртуальная, условная, а реальная документальная основа перемирия.

Именно благодаря этим особенностям, а также усилиям Москвы соглашение о прекращении огня было подписано не как временное (на столько-то дней или недель), а как бессрочное (по умолчанию). Его впервые подписали не две, как ранее, а все три стороны конфликта. (До этого резолюции СБ ООН не раз поддерживали прекращения огня, достигнутые при посредничестве России между Баку и Степанакертом — то есть без участия Еревана — и поощряли прямые контакты двух этих сторон).

Внимательный читатель документов о заключении перемирия в 1994 г. не может не заметить того, что в них почти не было ссылок на резолюции СБ ООН (лишь раз и то косвенно — в Бишкекском протоколе). Казалось бы странно, ибо общеизвестно особое отношение Москвы к роли ООН и ее Совета Безопасности в обеспечении мира и международной безопасности. Казалось бы, Россия могла как посредник больше опираться на резолюции СБ ООН, но приходилось учитывать и эти резолюции, и то, что стороны уже целый год не выполняли и девальвировали их. Неконструктивность сторон не давала возможности добиться претворения в жизнь всех требований и призывов резолюций СБ ООН, но надо было достичь хотя бы самого главного на тот момент — прекращения огня и военных действий.

Второе. Пока, вопреки всем резолюциям СБ ООН, ещё шла война, в них осуждались эскалация военных действий, захваты новых городов и районов, неоднократные нарушения прекращения огня, проведение бомбардировок и артобстрелов населенных пунктов, содержался призыв воздерживаться от всех нарушений международного гуманитарного права. Это ещё одно подтверждение того, что в ходе войны не выполнялось как самое главное, так и многое другое из резолюций СБ ООН.

И, наоборот, достигнутое Москвой бессрочное перемирие соответствует их призывам сделать прекращение огня прочным, эффективным, постоянным, воздерживаться от любых действий, препятствующих мирному разрешению конфликта.

Третье. Через резолюции проходит требование освобождения захваченных территорий или немедленного вывода всех оккупирующих сил. И.Алиев, а за ним и вся пропагандистская машина Баку часто утверждают, будто все резолюции требуют безоговорочного вывода армянских сил, но это не так — только резолюция 853. Причем включение в неё слова «безоговорочный» было ошибкой, которую потом пришлось исправить. Судите сами, реалистично ли рассчитывать на вывод войск без прекращения военных действий? Это слово исчезло потом из резолюций 874 и 884. Тем более что одна из сторон регулярно не выполняла главное требование о прекращении военных действий! Не мог же СБ ООН вознаграждать за это такую сторону. Так требование «безоговорочного» вывода сил превратилось в предмет переговоров между сторонами. Вывод войск и стал одной из важных тем многолетних переговоров. Но на деле до этого так и не дошло, так как Баку долго настаивал на выводе отовсюду, даже из Шуши и Лачина, не желая гарантировать мир и даже касаться вопроса о статусе НК, а также из-за позиции армян, резонно требующих встречных уступок.

Вряд ли реалистичны и предложения начать сразу с освобождения занятых земель — без рассмотрения других проблем и увязки с обязательствами по ним. При пакетном соглашении это исключается само по себе, а приступать к поэтапному урегулированию просто невозможно, пока нет самых надёжных гарантий невозобновления военных действий. Воинственная риторика и угрозы противопоказаны как переходу к поэтапному урегулированию, так и поэтапному исполнению уже согласованного в пакете.

Постепенно к бакинской дипломатии пришло понимание, что освободить оккупированные территории «в один день невозможно» и надо сделать это поэтапно. А вот как построить при этом баланс интересов сторон, какие встречные уступки будет готов делать Баку (но одновременно, а не потом)?

Армяне фактически пользуются тем, что Азербайджан не выполнял резолюции СБ ООН с самого начала и в самых главных требованиях для того, чтобы, в свою очередь, не выполнять требование о немедленном выводе своих сил из занятых ими районов (правда, они не пытаются рьяно выставлять себя поборниками выполнения этих резолюций, как это делает Азербайджан, но опрометчиво, с сомнительным эффектом).

Кроме того, армяне пытаются закрепить сохранение статус-кво, а требование «пакетного», всеобъемлющего урегулирования, по их мнению, позволяет надолго затягивать вывод. Они недоучли, что оккупированные территории в обстановке «ни войны, ни мира», или длительного перемирия становятся главным раздражителем как по гуманным соображениям из-за положения перемещённых лиц, так и с точки зрения здравого смысла.

Кстати, мне приходилось говорить армянам, что давление на них в этой связи будет возрастать. Ссылки на длительную оккупацию Израилем арабских земель, на множество антиизраильских резолюций ГА ООН тут не помогают (к тому же, например, влияние еврейского лобби в США больше армянского). Злую шутку сыграли с армянами эйфория «победителей», самодовольство и самоуспокоенность. Они недооценили, что Баку может достичь определенного успеха в переключении внимания на зримую аномалию — оккупированные земли (с самой главной, но не столь броской проблемы конфликта — статуса НК). Их излишне убаюкал фактический выход НК из-под контроля АР, создав иллюзию, будто дело за малым — лишь дооформить всё юридически и добиться признания.

Четвёртое. Резолюции СБ ООН содержат ряд других требований и призывов, которые так и не выполнены сторонами:

а) «восстановить экономические, транспортные и энергетические связи в регионе» (853); «устранение всех препятствий для коммуникаций и транспорта» (874). С самого начала конфликта Азербайджан использовал тотальную блокаду Армению и НК, обвиняя, в свою очередь, Армению в блокаде Нахичевани. Предварительным условием выполнения этих требований он ставит освобождение земель. Кроме того, Баку оборвал контакты с Арменией, а тем более с НК почти во всех сферах;

б) ряд призывов касался переговорного процесса. Азербайджан ещё 19 мая 1992 г. отказался идти на Минскую конференцию, пока армяне не оставят Шушу и Лачин, а 6 апреля 1993 г. ушёл с консультаций «минской пятёрки» в Женеве из-за захвата Кельбаджара. Резолюции СБ ООН предлагали «немедленно возобновить переговоры…в рамках мирного процесса Минской группы» (822), настоятельно призывали воздерживаться от любых действий, мешающих мирному разрешению конфликта, и «продолжать переговоры в рамках Минской группы, а также посредством прямых контактов» (853), призывали к скорому созыву Минской конференции (874).

Переговоры в рамках Минской группы, несмотря на сбои, были затем продолжены, а вот прямые контакты с НК, как раз вопреки трём резолюциям СБ, Баку в конце 1993 г. полностью свернул. Противостоящей ему стороной резолюции называют «местные армянские силы» (822), «армян нагорно-карабахского района Азербайджана» (853, 884). Прямые контакты означали тогда контакты Баку-Степанакерт (там не раз упоминаются договоренности о прекращении огня при содействии России, а буквально все они заключены в 1993 г. со Степанакертом: Ереван в них не участвовал).

Отдельно во всех 4 резолюциях говорилось об ухудшении отношений и напряженности между Азербайджаном и Арменией. Ни в одной из них Армения не отмечалась как противоборствующая сторона (хотя это явная неточность). Ей адресовались призывы «продолжать оказывать» или «использовать свое влияние» на армян Нагорного Карабаха (853, 884). НК фактически проходит как сторона конфликта, хотя называется — как и Азербайджан — то заинтересованной стороной, то просто стороной (853, 874, 884). Косвенно резолюции подводят к тому, что конфликт по конфигурации трехсторонен.

В резолюциях затронуты и другие вопросы, в том числе правовые и гуманитарные, но здесь рассмотрены лишь самые главные, определявшие выполнение или невыполнение этих решений.

В итоге приходится констатировать, что до сих пор ни одно субстантивное требование или призыв четырех резолюций СБ ООН сторонами конфликта не выполнены, а начался срыв их выполнения с того, что Азербайджан не пожелал выполнять их ключевое требование своевременно и по доброй воле. Единственным достижением остается перемирие, которое держится почти 19 лет, но Баку не спешит укреплять его, а наоборот ставит под вопрос («война не окончена, только ее первый этап»). Не слишком состоятельны его попытки изображать приверженность резолюциям СБ ООН, а также заносить себе в актив длительное сохранение перемирия как доказательство своего стремления решить конфликт мирным путём.

Слишком известны регулярные уже на протяжении многих лет угрозы даже на самом высоком уровне решить его военной силой.

Как итог рассмотрения проблемы выполнения карабахских резолюций СБ ООН сторонами конфликта, надо прямо сказать:

— К первым полутора годам войны АЗЕРБАЙДЖАН добавил еще один год уже после принятии этих резолюций. Он упорно не выполнял их самое основополагающее требование — прекращение огня, военных действий и враждебных актов, продолжал ставку на силовое решение конфликта. Всё это негативно повлияло и на выполнение других требований, в том числе другими сторонами. И поныне не хочет он выполнять эти резолюции в части прекращения враждебных актов, восстановления экономических, транспортных и энергетических связей в регионе, прямых контактов с НК. Иначе говоря, Азербайджан не выполнил и не выполняет ни одного требования или призыва 4 резолюций СБ ООН, положил тем самым начало их срыву.

— АРМЕНИЯ и НАГОРНЫЙ КАРАБАХ продолжают не выполнять требования вывода оккупирующих сил из районов Азербайджана за пределами НК под тем предлогом, что это «зона его безопасности», и что предпочтительно комплексное, «пакетное», всеобъемлющее урегулирования.

— АРМЕНИЯ мало выполняла призыв оказывать сдерживающее влияние на НК, а сейчас подменяет его в переговорном процессе, что опять же, но по-иному искажает реальную конфигурацию конфликта.

Никак невозможно числить резолюции СБ ООН по Карабаху хоть немного выполненными, а позиции сторон в конфликте адекватными им. Конечно, вряд ли можно считать резолюции 20-летней давности свободными от ошибок и действенными навеки. Они продиктованы реалиями того времени, но остаются важным и полезным ориентиром для переговоров по урегулированию конфликта. Однако совершенно очевидно, что весьма существенно пострадала, сократилась мера их действенности.

Вне сомнений, Армения должна была в них считаться стороной, что четче отразило бы реальную трехстороннюю конфигурацию конфликта. Жаль, что СБ ООН не осудил наёмничество, которое тогда пустило в нём корни, а затем обрело скандальные масштабы. Есть и другие погрешности.

Сейчас, когда с той или иной целью предпринимаются попытки вновь подключить ООН к урегулированию карабахского конфликта, важно подвести итоги прежнего этапа. Нельзя закрыть глаза на недавнее прошлое — необходимо извлечь из него уроки.

От руководств всех сторон в разных формах и с любых трибун необходимо требовать твёрдой политической воли к урегулированию, серьезных усилий и энергичных переговоров (вместо ложных жестов маневрирования, информационной войны и пропагандистских спектаклей). Пока их усилия явно недостаточны. Они должны согласовать основы мирного урегулирования, которые позволили бы хотя бы в дальнейшем принять новую резолюцию СБ ООН в поддержку исторического примирения между азербайджанцами и армянами. Для этого необходимо, прежде всего, полное исключение возможности возобновления военных действий, например, путем заключения (в сочетании с международными гарантиями) соглашения о неприменении силы в разрешении этого конфликта, от которого всячески отмахивается Азербайджан.

Международное сообщество должно поставить перед сторонами вопрос — способны ли они признать статус Нагорного Карабаха спорной проблемой? Всему миру это давно ясно, а о сторонах того не скажешь. Как бы лихо это не звучало, властям всех сторон ещё надо пройти этот тест на реалистичность и способность перехода, наконец, к конструктивному поиску развязок. Если нет, то из-за чего конфликт, за что столько лет надо было вести переговоры?

Если да, то это был бы первый шаг отхода от нынешних ультимативных требований, исключающих любое иное решение проблемы, кроме как в свою пользу — первый шаг к более цивилизованному решению спора, устранению тщетных, но опасных позывов к его силовому решению и преодолению тяжких последствий вооруженного конфликта.

Абсолютно очевидно, что Азербайджан, саботировавший резолюции СБ ООН в период войны и лукаво ссылающийся на них, когда ему нужно, опять приходит в коренное противоречие с ними своими угрозами снова прибегнуть к силе. Резолюции добивались прекращения военных действий и там нет ни одной строки или слова, допускающих их возобновление или реванш. Наоборот, они требуют «воздерживаться от любых действий, мешающих мирному разрешению конфликта».

В Баку изрядно запутались. Как же такие «ревнители» резолюций СБ ООН, каким изображает себя Ильхам Алиев, могут предлагать или даже допускать столь противоестественные шаги — возобновить военные действия, то есть действовать не в духе этих решений, а именно вразрез с ними!?

Убежден, что пробуксовка переговоров завершится лишь тогда, когда будет полностью исключена возможность возобновления военных действий, а пока Азербайджан, подчеркивающий свою заинтересованность в скорейшем урегулировании конфликта «предпочтительно» мирными средствами, делает все наоборот, затягивая вопреки своим интересам нынешнее статус-кво.

Таков реальный «багаж» общения Азербайджана с ООН по Карабаху, с резолюциями Совета Безопасности. И как после этого выглядят приведенные в самом начале слова Ильхама Алиева? Как честные и искренние?

Владимир КАЗИМИРОВ

РЕГНУМ