На прошлой неделе спикер палаты депутатов уругвайского парламента Хорхе Орико посетил непризнанную Нагорно-Карабахскую Республику (НКР) и встретился с ее руководством.

На сегодняшний день говорить о скором признании карабахской независимости со стороны Уругвая не представляется возможным. Однако и банальным дипломатическим туризмом данный визит не назовешь.

Нагорно-Карабахская Республика занимает особое место среди других де-факто образований постсоветского пространства. В отличие от Абхазии и Южной Осетии, ее независимость не признана никем. Даже Армения, обеспечивающая безопасность и социальное развитие этого образования, не спешит с формально-юридическим признанием государственности НКР. Время от времени эта тема поднимается армянскими политиками, в основном, кстати, оппозиционными. Но, как правило, всплеск такого интереса происходит после очередного провала в ходе переговорного процесса с Азербайджаном или обострения ситуации на линии соприкосновения конфликтующих сторон. Недавно вопрос о карабахской независимости был снова поднят после скандала с оправданием и героизацией азербайджанского офицера Рамиля Сафарова. Но как только страсти улеглись, тема утратила свою актуальность. В отличие от Приднестровья, НКР не рассматривается на переговорах как самостоятельная сторона конфликта. Непризнанную республику посещают дипломаты – посредники из Минской группы ОБСЕ. Но на ее переговорный статус такие визиты не влияют.

Однако в этом негласном соревновании с другими постсоветскими де-факто государствами у Нагорного Карабаха есть ряд других преимуществ. В первую очередь, речь идет о международных контактах непризнанной республики. Ни одно подобное образование на территории бывшего СССР не может похвастать тем, что получает американское государственное финансирование. В НКР же начиная с 1998 фискального года существует помощь, определяемая Конгрессом США. Она выделяется в первую очередь через Агентство международного развития (USAD) на программы гуманитарного и социального характера. Каждый год в Конгрессе ведутся споры о том, насколько все это необходимо и соответствует американским интересам. Однако всякий раз сумма в несколько миллионов долларов находится. Естественно, не стоит забывать и о помощи со стороны неправительственных структур и международных организаций. Конгрессмены и политики, связанные с армянскими лоббистами, нередко посещают Карабах и поздравляют непризнанную республику с различными праздничными датами.

В отличие от Абхазии или Южной Осетии, у НКР имеются свои дипломатические представительства не только в России, но и в США, во Франции, Австралии, на Ближнем Востоке и в Германии. Понятное дело, они не имеют статуса посольств, а их функционирование в значительной степени обеспечивает диаспора (тому же офису НКР в Вашингтоне помогает Армянская ассамблея Америки). Но, тем не менее, они присутствуют в публичном пространстве тех стран, в которых работают. Уже упомянутый нагорно-карабахский офис в столице США ежемесячно выпускает свое издание Artsakh Newsletter и распространяет его как по правительственным, так и по общественным, правозащитным организациям, экспертно-аналитическим центрам. На Западе еще в период перестройки выступления нагорно-карабахских армян рассматривались в контексте борьбы с преодолением сталинской национальной политики. Очевидно, что данное восприятие, как и отношение к абхазскому, югоосетинскому или приднестровскому проектам как к инструментам «имперско-коммунистического реванша», далеко от реальности и в значительной степени выглядит упрощенчеством. Но оно имеет место быть и играет определенную роль в формировании практической политики по разрешению застарелого этнополитического конфликта.

Таким образом, визит председателя одной из палат уругвайского парламента не является для НКР такой уж экзотикой. Тем паче у этой латиноамериканской страны хорошая репутация и в самой Армении, и в армянской диаспоре. Уругвай одним из первых еще в апреле 1965 года официально осудил массовые убийства армян в Османской империи, хотя, вопреки распространенному суждению, слово «геноцид» в тогдашней объединенной резолюции двух палат национального парламента не употреблялось. Как бы то ни было, а День памяти жертв 1915 года был в Уругвае учрежден (с рекомендациями для государственных СМИ освещать это событие и с правом для представителей армянской национальности не работать в день 24 апреля). В марте 2004 года резолюция была трансформирована в специальный закон. По сравнению с Аргентиной (где численность армян составляет порядка 70 тысяч человек) армянская община Уругвая не столь велика (15 тысяч человек). Однако уругвайские армяне достаточно активны, и у них нет конкуренции со стороны исламских диаспор. Не первый год они активно работают по таким направлениям, как признание геноцида 1915 года и поддержка независимости НКР. При этом у Уругвая нет тесных политических и экономических отношений с Азербайджаном, что могло бы сдерживать Монтевидео на кавказском направлении. И визит спикера нижней палаты национального парламента в непризнанную республику, вызвавший жесткую реакцию официального Баку, наглядно показывает это.

Все это, впрочем, не означает, что латиноамериканская страна в скором времени признает независимость НКР. Во-первых, такое признание в нынешних условиях не слишком выгодно самой Армении. Просто потому, что оно решительным образом изменит статус-кво вокруг урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Ведь если Монтевидео решится на такой шаг, как признание, то молчание со стороны Еревана будет необъяснимым и нелогичным. Но если такое молчание прервется, то оно почти что автоматически будет означать конец переговоров. Такой сценарий чреват непредсказуемостью, ибо в этом случае любому азербайджанскому лидеру будет трудно сохранить лицо, не предпринимая ответных мер. Напротив, статус-кво при всей его противоречивости позволяет сохранять ситуацию «ни мира, ни войны» как лучшее из возможных зол. Поэтому сам Ереван вряд ли будет подстегивать процесс признания. Другое дело – демонстрировать саму потенциальную возможность такого варианта.

Во-вторых, в случае краха переговоров наработки Минской группы, в первую очередь «Обновленные мадридские принципы», окажутся перечеркнутыми. Просто потому, что они не предполагают одностороннего признания статуса Нагорного Карабаха. Народное волеизъявление – вот тот рецепт, который выписывают конфликтующим сторонам Россия, США и Франция. По этому вопросу между Москвой и Западом обозначился консенсус. И хотя механизмы такого референдума четко не прописаны, а по другим проблемам (беженцы, оккупированные районы за пределами бывшей НКАО) компромисса не достигнуто, очевидно, что страны-посредники не согласятся на форсированное международное признание карабахской государственности. По крайней мере в ближайшей перспективе. И тот же Уругвай, имеющий свои отношения с Вашингтоном, прекрасно понимает американский интерес. И вряд ли решится его нарушать.

Таким образом, смысл уругвайского визита не в краткосрочном эффекте. Его значение иное. Прежде всего, это демонстрация того, что политика изоляции НКР не слишком эффективна. Сколько бы Баку ни отправлял жестких рекомендаций и циркуляров, найдутся политики, которые их обойдут. И если сегодня смелости набрался спикер нижней палаты уругвайского парламента, представитель страны, которая не фигурирует в черных списках изгоев или «безопасных гаваней» для террористов, то завтра могут найтись и другие желающие. Помимо этого, посещение НКР представителем иностранного государства стало четким сигналом и посредникам, и всем заинтересованным игрокам. Без самого Карабаха его будущее определить невозможно, нравится кому-то этот тезис или же вызывает раздражение. Не жители Еревана, Раздана или Гюмри будут решать, в каком государстве им жить и менять ли им в будущем одну политическую идентичность на другую. Это будут делать жители Нагорного Карабаха. Можно найти сотни вполне логичных и юридически состоятельных аргументов о том, что подключение НКР к переговорам создаст только дополнительные проблемы. Однако при этом стоит помнить, что любые подписанные бумаги (даже если за них присудят Нобелевские премии) будут реализовываться теми, кто живет в несколько остуженной горячей точке. Без их мнения самые новейшие из обновленных «принципов» так и останутся мертвой строкой в неработающем документе.

Сергей Маркедонов

http://vz.ru