В Петербурге стало традицией устраивать пикники у Вечного огня на Марсовом поле

В Петербурге, на Марсовом поле в канун Дня Победы неожиданно погас Вечный огонь. С утра в четверг – был. А ближе к полудню исчез. Так как находится Марсово поле в самом центре северной столицы, на пересечении нескольких транспортных магистралей, это сразу заметили. И тех нескольких минут, когда его не было, горожанам хватило, чтобы вновь заговорить об «осквернении мемориала».

Но сначала о самом ЧП. Оно случилось из-за сильного, даже шквального ветра, гуляющего по городу не первый день. Точнее так: сначала огонь отключили специалисты «Петербурггаза», предварительно «перенеся частицу огня» на специальный факел, а затем порывистый ветер загасил этот самый факел. Отключение же потребовалось «для плановой профилактики и проверки готовности газовой горелки к работе в праздники».

Тут важно, что сам огонь – символ вечной памяти – был в свое время зажжен от мартеновской печи Кировского завода. Таким образом как бы наследовались традиции поколений, рабочего класса, составлявшего в 1957-м (год открытия мемориала) основу нашего государства. С тех пор Вечный огонь не гас ни разу, даже во время реконструкции. И когда это вдруг случилось, петербуржцы естественно заволновались.

─ Потому что довели наше Марсово поле до такого состояния, что просто стыдно, — возбужденно выкрикивала в телефонную трубку врач Зоя Лисовская, работающая рядом и позвонившая корреспонденту «СП» с сообщением о «погасшем мемориале». — Очень обидно за город, за всех нас, медленно, но верно превращающихся в манкуртов, ничего и никого не помнящих.

Трудно не согласиться с Зоей Ивановной. Месяца обычно не проходит в последние годы, чтобы один из главных символов города на Неве не попал в очередной раз в криминальную хронику.

Символ памяти павших в 1917-м году «за нашу и вашу свободу», которые тут же, под гранитным постаментом и захоронены, одно из знаковых мест майских встреч ветеранов Великой Отечественной войны, памятник архитектуры федерального значения все чаще становится местом молодежных разборок и пьяных дебошей. Местом праздного времяпрепровождения с пивом и шашлыками, закопченными здесь же, над Вечным огнем. Площадкой для бездомных, которые буквально живут здесь, устраиваясь поближе к факелу вместе с приблудившимися к ним такими же бездомными псами.

Последнее обстоятельство уже привело однажды к происшествию. Видимо, пытаясь «отвратить» бомжей с собаками от мемориала, кто-то разлил и рассыпал там по газонам химикаты. Животные погибли. В том числе, и собаки тех граждан, кто живет поблизости и регулярно выгуливал на Марсовом поле своих «четвероногих друзей». А бомжи… Они через несколько дней вернулись.

Можно вспомнить и недавнее, конца апреля, празднование у Вечного огня молодежью какого-то частного события. Гуляли полночи от души: с шашлыками, спиртным, рок-музыкой на полную громкость…

─ Задержать ту группу не удалось, — сказал «СП» дежурный отдела полиции Центрального района Петербурга, в ведении которого мемориал на Марсовом поле. – Кто-то их, наверное, предупредил о том, что мы выслали патрульную машину.

«СП»: — Видимо, долго ехали, как это бывает у наших полицейских?

─ Район у нас, знаете, большой, везде надо успеть. И потом, они ж там никого не убили, так?..

Не поняли претензий и в администрации района. Милая дама из приемной долго недоумевала, почему журналисты звонят чиновникам: «В музей надо, а не в администрацию, Марсово поле в их ведении!».

В Музее городской скульптуры сначала тоже отреагировали очень болезненно. Сотрудница отдела памятников Надежда Ефремова уверяла вашего корреспондента, что «всё давно приведено в порядок. А вандализм? А что вандализм? Соответствующие акты составлены, куда следует — доложено». Такое явное небрежение специалиста к проблеме, честно говоря, вызвало недоумение.

По счастью, к разговору подключился вернувшийся как раз с Марсова поля, куда ездил «по сигналу» от горожан об отключении Вечного огня, директор данного музея Владимир Тимофеев.

Трудится Владимир Николаевич здесь уже 37 лет. Слывет одним из лучших в своем деле в городе.

─ Марсово поле всегда было для нас, петербуржцев, святым местом, — сказал «СП» Тимофеев. – Да и не только для нас. Со всего мира приезжали сюда люди, поклониться памяти борцов за светлое будущее. Извините за некоторый пафос, но ведь именно так оно и было в 1917 году! Кстати говоря, лежат там под гранитными плитами не только большевики, но и те, кого позже в советской истории стали называть «белыми». А также полицейские, пытавшиеся не допустить в городе резни, самосуда. Так что мемориал, я бы сказал, общероссийский. И очень горько от того, что сегодня наши современники в буквальном смысле затаптывают его.

«СП»: — Несколько лет назад, при губернаторе Матвиенко Смольным было принято решение об установке близ такого рода памятников и мемориалов камер видеонаблюдения. Решение, как я понимаю, не выполнено?

─ Выполнено, но частично. Сегодня на Невском проспекте постоянно включено 200 видеокамер. Есть они и у Эрмитажа, «с видом» на Дворцовую площадь. А на Марсово поле, как и на некоторые другие объекты, городу не хватило средств. Мы, музейщики, последние 20 лет получаем субсидии по пресловутому остаточному принципу.

«СП»: — Вы упомянули Эрмитаж, Владимир Николаевич. По просьбе его директора Михаила Пиотровского пару лет назад ваш музей передал в его ведение Александрийскую колонну с воссозданной вокруг неё металлической оградой, украшенной орлами и пиками. Ломать и воровать орлов стали после этого явно меньше!

─ Это так. Но все равно и ломают, и тащат, хотя, надо признать, гораздо реже… Уровень культуры и самосознания у наших соотечественников, особенно молодых, увы, таков, что о любви к прекрасному, о патриотизме говорить не приходится.

«СП»: — А в полицию обращались? Руководители данного ведомства в Петербурге не раз публично обещали посодействовать охране памятников!

─ С полицией говорить в принципе бесполезно. Я это уже давно понял. Не один год прошу выставить дежурных у того же Марсова поля. После очередного ЧП дня три — четыре там обычно дежурят патрульные, а потом опять никого. Один знакомый генерал из Главного управления МВД по Петербургу в приватной беседе признался мне недавно: «Столько разного криминала в городе, всевозможных происшествий, а ты тут со своим Марсовым полем пристаешь. Где я тебе людей возьму? Не до памятников!».

«СП»: — Что говорит по этому поводу Смольный, комитет по культуре?

─ В Смольный направили за последние 10 лет горы обращений. Ответ всегда получаем один: нет возможности. Нас нынче к иному, можно сказать, обязали. Затеяли очередную реорганизацию. Не знаю, сам ли новый председатель комитета по культуре придумал это, или ему «спустили» задание. Но вот сидим не первую уже неделю, переписываем все документы в связи с тем, что стали называться по-новому. Мы теперь не Музей городской скульптуры, как нас знают во всей России, а «Санкт-Петербургское бюджетное учреждение «Государственный музей городской скульптуры»…

«СП»: — Владимир Николаевич, может, есть смысл, как в случае с Александрийским столпом, передать Марсово Поле в ведение той организации, которая сможет обеспечить на нем порядок?

─ Таких людей, как Михаил Борисович Пиотровский, которые бы добровольно взвалили на себя дополнительный груз ответственности, попробуй найти в нынешнее время! Сейчас ведь во всем ищут в первую очередь коммерцию, выгоду. А какая может быть выгода от Марсова поля? Брать мзду с молодоженов, которые иногда ещё приходят туда по дороге из загса, положить к Вечному огню цветы? Или с ветеранов Великой Отечественной? Или ограду там вокруг поставить, чтоб лишний раз хулиганы не лазали? Кто ставить-то будет? В нашем ведении там только сам гранитный мемориал. Флагштоки для знамен, поднимающихся в дни общенародных праздников, принадлежат администрации района. Газон с кустами сирени – садово-парковому хозяйству… Я благодарен «Петербурггазу», который взял на себя заботу о газовой горелке. Регулярно обновляет всю систему подачи топлива. Иначе и тут с нашим скудным музейным финансированием были бы проблемы.

Свободная Пресса