Можно ли считать французских мусульман, которые исповедуют свою религию в нашей стране, самыми обыкновенными гражданами? Убийства, которые совершил во имя ислама Мохаммед Мера в марте 2012 года, вновь вернули актуальность этой острейшей проблеме.

За последние месяцы, еще до начала избирательной кампании, в стране произошло несколько громких «дел», которые проиллюстрировали всю сложность отношений между исламом и Французской Республикой: запрет носящим паранджу матерям учеников участвовать в школьных поездках (март 2011 года), запрет на молитвы на улицах министром Клодом Геаном (Claude Guéant) (сентябрь 2011 года), принятие в Сенате скандального закона, в статье 3 которого отмечается, что няням нельзя носить паранджу (январь 2012 года). Наконец, в феврале 2012 года Марин Ле Пен (Marine Le Pen) пошла в очередное наступление, заявив, что «все мясо, которое продается в Иль-де-Франс халяльное».

Все эти случаи по-своему поднимают вопрос о совместимости ислама и его обычаев с нормами Французской Республики. Так, является ли ислам угрозой для нее?

1. Ношение паранджи, молитвы на улице, требование халяльной пищи в столовых, выходных по мусульманским праздникам и отдельных часов посещения бассейна для мужчин и женщин — все это противоречит принципам республики.

НЕВЕРНО. Французская Конституция и принципы светского государства гарантируют личную свободу, свободу совести, а также свободу вероисповедания пока ее проявления не нарушают общественный порядок. В подобных случаях сигнал тревоги загорается только тогда, когда мусульмане требуют, чтобы предписания или запреты исламской религии затрагивали все население страны или даже ту его часть, что исповедует ислам. Все это является следствием коммунитаризма, то есть существования сообществ, которые живут по особым, отличным от общепринятых правилам.

Ничто не запрещает меню без свинины, как, впрочем, и ношение платка в общественных местах, за исключением школ (потому что это касается детей и подростков).

Такое поведение является нетрадиционным для французского общества и в этой связи может вызвать раздражение у некоторых его представителей. Однако само по себе оно совершенно законно. В то же время «уличные молитвы» хотя и являются следствием нехватки мечетей во Франции, создают препятствия для дорожного движения.

Главная проблема заключается в том, что зачастую подобное поведение отражает гипертрофированное стремление заявить о своей непохожести параллельно с демографическим ростом числа «социологических мусульман», которое достигло во Франции 5 миллионов человек.

2. Строительство мечетей незаконно, и если власти дают на него свое согласие, значит, они вынуждены уступить под давлением или даже угрозами мусульман.

НЕВЕРНО. Как следует из закона о разделении церквей и государства 1905 года, в строительстве мечетей нет ничего нелегального. Запрещено лишь предоставление государственных субсидий на возведение зданий религиозного культа.

Проблема заключается в том, что закон 1905 года запрещает субсидии на строительство новых зданий, но с легкостью предоставляет в распоряжение религиозных культов возведенные до его принятия строения, которые находятся в государственной собственности. Это создает более выгодные условия для католической, протестантской и в меньшей степени иудейской религий, которые существуют во Франции на протяжении многих веков.

Тем не менее, движимые стремлением к равенству и человеческому достоинству (или же чисто политическими мотивами) государственные институты захотели, чтобы и у мусульман была возможность получить столь нужные им помещения. Существует сразу несколько способов оказать им поддержку, не нарушая закон: эмфитевзис, субсидии общественным и культурным ассоциациям и т.д.

Кроме того, мусульманам довольно легко удается обойтись без государственных средств. Так, строительство мечетей уже сейчас по большей части финансируется самим мусульманскими сообществами: с помощью прямых взносов, торговли халяльным мясом (всего во Франции более 5000 таких магазинов), французских или иностранных спонсоров.

3. Иностранные государства обладают влиянием на многие мусульманские организации во Французской Республике.

ВЕРНО. Ислам во Франции по большей части довольно разнороден, так как родная страна иммигрантских сообществ зачастую играет решающую роль. Так, правительство Алжира оказывает финансовую поддержку настоятелю Парижской соборной мечети Далилю Бубакеру (Dalil Boubakeur), а также нескольким проповедующим там имамам. Король Марокко в свою очередь субсидирует созданное в 2006 году Объединение марокканцев Франции и входит во Французский совет мусульманской религии (CCFM). Таким образом, два этих государства напрямую или косвенно контролируют множество имамов и мечетей во Франции.

Кроме того, Министерство по делам религии Турции отбирает имамов, платит им деньги и отправляет во Францию для распространения турецких религиозных обычаев. Эти люди зачастую не знают французского языка и могут вступить в открытый конфликт с потомками турецких иммигрантов во Франции. Анкара также финансирует работу представителя Турции в CCFM.

Египетские «Братья-мусульмане» держат под контролем Союз исламских организаций Франции, политическая программа которого, таким образом, решается за пределами страны.

Страны Персидского залива и в частности Катар также пытаются взять под контроль некоторые объединения верующих. У суфистов есть целый ряд ассоциаций за границей, но не во Франции. Кроме того, у французского правительства нередко возникает соблазн использовать этот рычаг для управления сообществами иммигрантов.

Тем не менее, у мусульман во втором и третьем поколении или у перешедших в ислам людей, гораздо меньше причин поддерживать подобные связи. Более того, такая внешняя опека может только вызывать у них раздражение.

4. Французские мусульмане — потенциальные кадры для исламистов, которые выступают за шариат и джихад.

ВЕРНО и НЕВЕРНО одновременно. Французские мусульмане — это крайне разнообразный слой людей, и большинство из них прекрасно интегрировались во французское общество. Специалист по исламу Оливе Руа (Olivier Roy) отмечает, что, выбрав своими жертвами французских военных-мусульман, Мохаммед Мера «убил свое альтер эго»:

«В рядах французской армии сегодня насчитывается от 10% до 20% мусульман второго поколения. Другими словами, их тысячи, если не десятки тысяч. Их количество нельзя даже сравнивать с числом радикалов, однако в своей оценке развития ислама во Франции мы ориентируемся в первую очередь на этих экстремистов, а не тех, кто находит свой иногда непростой путь к интеграции».

В определенных условиях даже мирный ислам может быть использован в неблаговидных целях и стать объектом экстремистских прочтений. Хотя, конечно, как напоминает Жан Даниэль (Jean Daniel) из Le Nouvel Observateur, у каждой религии есть скрытая сторона, темная, мрачная грань, которая наполнена нетерпимостью и насилием и проявляется в тот или иной момент в истории.

Нельзя не отметить и тревожный сигнал: в августе 2008 года центр CSA провел опрос по заказу Le Monde des religions, из которого стало ясно, что французские мусульмане моложе 30 лет гораздо активнее поддерживают шариат, чем верующие более старшего возраста (60% против 33%). Все это, как пишут Бертран Годар (Bernard Godard) и Сильвии Тосиг (Sylvie Taussig), говорит «либо о непонимании термина «шариат», либо о неприятии принципа светского государства». Таким образом, если миноритарная группа пытается навязать во Франции шариат, это стремление противоречит устоям республики, так как предложенные ими правила не являются выражением воли суверенного народа, а уходят корнями в навязанные извне религиозные тексты, которые, к тому же, истолковываются служителями культа, а не республиканскими судьями.

5. Ислам враждебно относится к равенству между мужчиной и женщиной, которое лежит в основе республики.

ВЕРНО. Несмотря на существование феминистского прочтения Корана, преобладающим является его женоненавистническое толкование. Что касается половой эмансипации, ислам выглядит скорее сексистской, нежели преувеличенно добродетельной религией. Коран естественным образом вписывается в культуру глубоко сексистских обществ средиземноморского региона, которые установили подчиненный статус женщин как следствие религиозной доктрины (запрет на развод, полигамия и т.д.). Девочек зачастую воспитывают в культуре подчинения, тогда как мальчики с детства привыкают играть первую роль.

Во Франции подобное поведение может сохраняться в семьях иммигрантов, однако привлекательность французского общества составляет для него серьезную конкуренцию. Равенство в школе (и даже ощутимое превосходство девочек в плане успеваемости), трудоустройство и общая атмосфера индивидуализма способствуют эмансипации мусульманок. Как ни парадоксально, но ношение платка для некоторых из них как раз таки является способом показать свою независимость (каким был для женщин в XIX веке уход в монастырь).

6. В культурном плане ислам — это иностранное явление, которое не может приспособиться к Французской Республике.

ВЕРНО (на данный момент). В мусульманском сообществе отсутствует традиция разделения политики и религии, которая лежит в основе принципа светского государства. Тем не менее, нынешнее положение мусульман в Европе и в частности во Франции совершенно необычно: речь идет о первом долгосрочном появлении миноритарных мусульманских сообществ в плюралистических странах. Что во многом объясняет их стремление ухватиться за прочный религиозный стержень. В то же время эта ситуация создает возможности для пересмотра доктрин.

«Некоторые французские мусульмане попытались перерезать пуповину, которая связывает их с арабским миром, проводить пятничную молитву на французском. Однако подготовка французских имамов во Франции практически не ведется», — объясняет основатель Объединения мусульман Франции и председатель Координационного совета против расизма и исламофобии Абдельазиз Шаамби (Abdelaziz Chaambi). «Как только кто-то начинает критиковать видных деятелей или представителей сообщества, как на него сразу сыплются угрозы. «Ты попадешь в ад» — отвечают ему», — признает Шаамби. По его мнению, сейчас необходимо прийти к толкованию ислама, которое было бы приспособлено к французским реалиям и условиям, но при этом не ставило под вопрос догмы и верования: «Так, например, в Лионе мы опирались на фетвы, которые позволили адаптировать ислам к повседневной жизни во Франции, так чтобы мусульманин мог сидеть за одним столом с теми, кто употребляет алкоголь или курит марихуану, но при этом был в состоянии дистанцироваться от них».

Французским мусульманам нужно согласиться на «адаптацию», считает он. Что касается филисофа Абданнура Бидара (Abdennour Bidar), тот идет гораздо дальше и призывает к радикальной «самокритике». К несчастью, пишет он, «исламская культура неспособна на самокритику. Она параноидальным образом полагает, что любой пересмотр догм — это святотатство. Коран, пророк, рамадан, халяль и т.д. Даже самые образованные и культурные личности, которые готовы вести диалог по всем остальным вопросам, в штыки воспринимают малейшую попытку их пересмотра».

В настоящий момент попытка создать «французский ислам» с французскими имамами, которые были бы подготовлены во Франции и могли бы приспособить ислам к условиям французской культуры, по всей видимости, не принесла результатов. Как бы то ни было, она является ключевым инструментом интеграции верующих мусульман во Французскую Республику.

ИноСМИ