Если начнется война на Ближнем Востоке, то это автоматически ударит и по Армении — нашему стратегическому союзнику и форпосту в Закавказье. Теперь основной поток газа в Армению поступает из Ирана. В тоже время в Армении расположена российская военная база. И напряжение там возрастает с каждым днем.

Особенность расположения этой военной базы виднее с воздуха. Пилоты шутят: без подготовки можно ненароком нарушить сразу четыре государственные границы. Так что сюда направляют первоклассных летчиков. Командир недавно перевелся из подмосковной Кубинки, известной своими пилотажными группами. Бывший главный «стриж» отмечает: район полетов интересный.

«И превышения довольно-таки значительные до трех-четырех тысяч метров, и полеты в горных районах, и ландшафт. Подстилающая поверхность — она очень интересна», — делится впечатлениями командир авиационной базы в составе 102-й ордена Александра Невского военной базы Южного военного округа Александр Петров.

Вместе с зенитно-ракетными дивизионами «МиГи» несут боевое дежурство в рамках объединенной системы ПВО стран СНГ. В состав базы входят еще мотострелковые, танковые, разведывательные подразделения. Штаб — в так называемой большой крепости в северной столице Армении, городе Гюмри.

Эта крепость была построена русскими военными инженерами почти два века назад. Она устояла после страшного землетрясения, когда большинство домов в Гюмри, тогдашнем Ленинакане, рухнули. Несмотря на все геополитические потрясения, в крепости продолжают базироваться российские военные. И останутся здесь по договору с Арменией еще как минимум 30 лет.

До появления русского гарнизона эта земля пережила века разорений. На нее посягали и султанская Турция, и шахская Персия. Имея колодцы, систему подземных ходов, казармы с бойницами, крепость подолгу находилась на самообеспечении. Сейчас коммуникации, естественно, новые, но стены те же. И за ними, по словам солдат, комфортно и тепло.

«В царские времена была конюшня на первом этаже, на втором этаже жил личный состав. Тогда тоже была тревога. Личный состав сразу на лошадей, и выходили. Здесь эскадрон один жил», — рассказывает командир батальона Максим Вдовин.

102-я база — единственный форпост России в Закавказье. У нее нет прямого сообщения с родиной. Зато до Турции (члена НАТО) километров пять. Иран — что Иваново от Москвы, и новости оттуда тревожные. Но старший сержант Гусев, как и подобает военному, склонен не рассуждать, а тренироваться.

«Тяжелая политическая обстановка в мире. А в основном, об этом если так задумываться, то просто не стоит. С ума можно сойти. Завтра начнется война, дадут приказ — пойдем дальше. А не дадут — будем стоять, заниматься, играть на поле, учиться. Никто же не сказал, что будет легко», — говорит командир роты Евгений Гусев.

«Играть» на армейском сленге значит – «проводить учения». Полигон Алагяз позволяет делать это на высоте 2200 метров с боевой стрельбой, используя тяжелую технику. В горах иначе дышится людям и танкам. Разряженный воздух, перепады температур меняют траекторию полета снарядов, мощность двигателей. По словам офицеров, это важно, а не то, что техника с виду не нова.

«Есть такая поговорка: в умелых руках и ложка — балалайка. Это на тот вопрос, что техника постарше. Все зависит от уровня подготовки того личного состава, экипажа, который эксплуатирует определенное вооружение и военную технику», — объясняет заместитель командира 102-й военной базы по работе с личным составом Павел Олексюк.

Испрашивание помощи свыше на ратные дела — не формальность. Полковая церковь — неотъемлемая часть этого войска, делила с ним самые горькие дни. Например, после революции 1917-го, когда неприятель, воспользовавшись неразберихой, единственный раз в истории крепости проник на ее территорию. Внутри закрылся священник Матвей Миронов. Вместе с храмом сгорел, но не сдался. Об этом помнят те, кто восстановил церковь и ходит сюда сейчас.

Один из певчих — младший сержант Цибрук. В храме служит в свободное время, в основное — в батальоне разведки. Учится правильно передвигаться на поле боя, вести наблюдение, расставлять посты и засады.

«Это очень влияет на солдат. Когда военнослужащий приходит, ему трудно, он приходит, находит помощь у Бога. Ему становится легче, он как бы идет дальше», — объясняет командир отделения Георгий Цибрук.

Среди срочников есть много желающих остаться служить по контракту. Особенно после повышения денежного довольствия. Но костяк коллектива составляют те, кто служит давно и пережил нелегкие для армии времена.

«Мы за новостями следим, наши дипломаты решают пока вопросы все. И это радует, что с нашим государством считаются. Ну а мы докажем, если что-то будет не так, что надо считаться с нашим государством», — обещает командир батальона Максим Вдовин.

В связи с «оптимизацией» базы из Гюмри вывезены семьи офицеров. Разлуку с близкими помогает пережить «Скайп» и знание того, что дома все в порядке. Жена и дочь Алексея Радионова выходят на связь из волгоградской квартиры, приобретенной недавно по военной ипотеке.

Павел Олексюк в Армении уже два года. Его жена и дети тоже далеко. Скучает, но чувства оторванности от России, уверяет, нет. Нигде раньше он не видел столько памятников, посвященных нашим героям. И почти везде говорят по-русски.

«Такое ощущение, как будто вчера закончилась Великая Отечественная война, и было вчера 9 мая. К военнослужащему, человеку, идущему в форме, военнослужащему российской армии здесь, я бы сказал, крайне доброжелательное отношение», — рассказывает Павел Олексюк.

Подтверждение слов полковника нашли у первого же собеседника на местном рынке. На прилавках — хрусталь вперемежку с сухофруктами, зеленью и кофе, который мелят прямо на улице.

Среди имен, которые носил Гюмри в прошлом, не только Ленинакан, но и Александрополь. В старой части города остались русские улицы и даже кварталы. Тут жили военные и гражданские чины, их семьи. А в этом здании был офицерский клуб, где отдыхали после службы, играли в бильярд, слушали музыку.

«По наследству друг другу, детям передают, что это район называется Слободкой. Люди об этом знают, так и называют, независимо от того, есть табличка или табличка отсутствует. Присутствует история», — рассказывает житель г. Гюмри Камо Цугунян.

Отдаленность от родины компенсирует кавказское гостеприимство и знаменитый армянский стол, способный объединить всех, кто рядом. Тут не заметишь, как с чая перейдешь на кофе, полюбишь мацун с котемом. Местная кухня превосходна. Но лучшим подарком из России считается селедка, сало и черный хлеб.

Вероника Богма

Вести НЕДЕЛИ