Сижу дома, пью чай. Звонят в дверь. Открываю. Все как в старом анекдоте про китайца. Только его спрашивали, за красных он или за белых? И за ответы невпопад всыпали по первое число. У меня спрашивают, я за «Оринац еркир» или как? Если за «Оринац еркир», могу получить посылку к Новому году, а если пополню ряды этой партии своей персоной, то вообще могу пройти курс бесплатного обучения азам компьютера.  Посылка мне бы не помешала, как и компьютерный ликбез, но как вспомню, что помимо дармовых подарков еще и надо выкрикивать благодарность благодетелям, да не одной, а в толпе столь же благодарных и оголодавших собратьев, сразу пропадает охота идти и за посылкой, и в компьютерный класс.
 Вот если бы меня единолично попросили высказаться о пользе благотворительности для нашего народонаселения, я бы, не колеблясь, выступила, тем более что мне есть что сказать, да и на экране давно не появлялась, но кто же мне сегодня предоставит эфир, если он стоит столько же, сколько курица, несущая золотые яйца? Поэтому и делюсь своими соображениями через газету. В данный момент речь, как вы понимаете, идет о благотворительности. Мне лично всегда казалось, что благотворительность — дело сугубо личное: хочет человек делать людям добро — делает, не хочет — не делает. Другое дело, что за границей ему за благотворительность скашивают налоги. У нас налоги не скашивают возможно и по той простой причине, что не всегда удается установить истинный размер доходов налогоплательщика. А если не знать доходов, как удерживать налоги, да еще и скашивать их за ради благотворительности…

Впрочем, удерживать налоги — дело налоговой инспекции, мое дело пользоваться благами благотворительности, если уж мне предлагают ею воспользоваться. Но поскольку я ею не пользуюсь, мне остается лишь рассуждать о том, что такое благотворительность. Так вот, лично мне всегда казалось, что делать добро никому не возбраняется, а совсем даже наоборот — весьма поощряется. А еще мне казалось, что когда делаешь добро, то как бы не совсем прилично говорить об этом на каждом углу. Хотя и можно. В назидание другим олигархам, которые на деньгах сидят, но о благотворительности и не помышляют. А если даже можно, желательно бы знать меру. Потому что мера хороша во всем. Особенно в средствах массовой информации, которые без меры пиарят все, что ни делает, к примеру, господин Царукян. От такой чрезмерной медвежьей услуги все его благие начинания воспринимаются скорее негативно, нежели положительно. Приведем в качестве примера бесплатную медицинскую помощь от Царукяна и ее пропиаривание по телевидению.
Если тысячи людей годами не получали медицинскую помощь, это даже не упущение Минздрава, а вопрос государственной важности. И если один человек способен без напряга решить вопрос, который не под силу государству, получается, что мы можем обойтись без государства вкупе с Минздравом, но без одного всемогущего человека никак обойтись не можем. По крайней мере, именно так и получается, если судить по репортажам из весей и сел, куда приезжает благодетель Царукян, взявший в руки бразды правления здоровьем народа.

Но если он так успешно справляется с задачами Минздрава, почему бы вообще не упразднить Минздрав и не передать его функции Царукяну, который, судя по телевизионным репортажам, вполне преуспел на этом поприще. Другое дело, что его успешная благотворительная деятельность, вернее, реклама, которая денно и нощно сопутствует этой благотворительности, очень напоминает классику армянской литературы — незабвенный сюжет рассказа «Тжвжик». Помните, как Никогос-ага подарил печенку несчастному Нерсесу ахпару? Ну в печенках же сидит такая благотворительность!

Со здравоохранением вроде бы разобрались. Теперь вот новогодние посылки и компьютерный ликбез. Неужто тоже начнут по телевизору показывать? Этого я точно не переживу. Потому что гордая, отказалась от того и другого, хоть и очень хочется. Но вот как представлю, что надо будет выкрикивать слова благодарности, да еще в толпе… И еще по сто раз в день показывали бы меня в телевизоре, как очередной «Тжвжик», нет, спасибо, не надо нам никаких посылок и никаких компьютерных курсов. И ряды «Оринац еркир» я не собираюсь пополнять. Более того, я думаю, что в партию поступают по убеждениям, а не за бесплатные очки, медосмотр, посылку и тому подобное. И вообще, все эти акции, если так душе хочется, чтобы о них народ узнал, было бы правильнее помещать на собственном сайте, а не грузить ими телезрителя.
Сижу я грустная такая, рассуждать-то рассуждаю, а посылка с компьютерными курсами покоя не дает. Входит муж, спрашивает, чего я такая грустная. Я ему все и рассказываю, про что вам рассказала.
— Глупая,- говорит муж,- беги за посылкой. Царукян не «Оринац еркир», а «Баргавач Айастан». Эх, как не могла в советское время горком от горсовета отличить, так и сейчас ни одну партию не способна от другой отличить.
— Погоди,- оправдываюсь я,- если посылки раздает «Оринац еркир», почему по телевизору одного Царукяна показывают, причем ежедневно и ежечасно?
— Потому что благотворительность шумихи не любит,- объясняет муж. — Вот твой знакомый Миша из Америки, чуть ли не все школы Карабаха компьютерами оснастил. В газетах про это писали, по телевизору показывали? Нет, конечно. Потому что не для шумихи он это делал — по велению души. Впрочем, что тебе объяснять, если ты в благотворительности смыслишь столько же, сколько в партиях. Беги лучше за посылкой.

Я, конечно, никуда бежать не стала, но хоть ни в партиях, ни в благотворительности ничего не смыслю, одно могу сказать с уверенностью: благотворительность и партия — не есть близнецы и братья. Особенно если благотворительность всего лишь пиар-ход в политической игре. Ход, прямо скажем, набивший оскомину.

sobesednik.am