Реакция общественности Армении на решение Сената Франции криминализировать ответственность за отрицание геноцидов была чрезвычайно эмоциональной. Дошло до того, что некоторые участники акции «Merci, France!», собравшиеся поздним вечером 23 января возле здания французского посольства в Ереване, пытались поцеловать руку вышедшему к ним французскому послу, чем немало смутили дипломата. Некоторым извинением такой «восточной непосредственности» может, впрочем, служить тот факт, что в Турции и в Азербайджане эмоции (разумеется, негативные) также явно зашкаливают. Одна из бакинских радиостанций, например, запретила в своем эфире французскую музыку.

Экспертное сообщество пытается между тем понять, для чего понадобилось Парижу именно сейчас актуализировать «армянский вопрос», да еще столь радикальным образом. Распространенная версия гласит, что президент Николя Саркози пытается заручиться электоральной поддержкой местной армянской диаспоры в свете предстоящих выборов. При этом как-то упускается из виду, что во Франции проживает около полумиллиона граждан турецкого происхождения, и неясно, почему французский лидер решил сделать ставку лишь на один, довольно ограниченный, электоральный сегмент в лице избирателей-армян. Говорится и о том, что Саркози «отдал дань антитурецким настроениям соотечественников», чтобы получить голоса части националистически настроенных избирателей. Кроме того, он «наказал Анкару» за охлаждение её отношений с Израилем и попытки возрождения неоосманизма на Ближнем Востоке за счет французских интересов, а также еще больше затруднил сближение Турции с ЕС и т.п.

Единство мнений наблюдается лишь в одном пункте: пойдя на такой шаг, Париж преследовал некие пока не очевидные собственные интересы. Между тем все указанные версии, вероятно, составляют отдельные фрагменты «пазла», из которых складывается как общая картина сделанного Францией стратегического хода, так и его отложенных мультипликационных последствий.

Очевидно, что отныне французское влияние на Армению возрастет, и, что очень важно, не только в области политической и экономической, но и в сфере психологических общественных предпочтений. Это, отметим, происходит на фоне явного нежелания России следовать французскому примеру. Уже сообщалось, что армянские организации в РФ начали сбор подписей под обращением в Госдуму, в котором предлагается принять закон, аналогичный французскому, возведя отрицание геноцидов в разряд уголовно наказуемых деяний. Это выглядело бы логично, ибо еще в середине 90-х гг. Россия стала одной из первых стран, признавших сам факт Геноцида 1915 года. Подобное решение еще более укрепило бы симпатии армянского общества к России, а следовательно — и стратегический союз двух государств. Но происходит нечто обратное: российские политики называют эту инициативу «провокационным шагом, угрожающим межнациональному миру и согласию». Можно представить разочарование и раздражение армян, когда Москва откажется даже обсуждать подобный вопрос. Тем более, что причины очевидны — нежелание российской стороны жертвовать бурно растущими взаимовыгодными торгово-экономическими связями с Турцией. Российско-турецкие интересы вообще воспринимаются армянским обществом (как в самой Армении, так и в диаспоре) с немалой настороженностью. Теперь же речь неизбежно пойдет о том, что как и в начале 20-х годов прошлого столетия, «Армения рискует вновь оказаться между российским молотом и турецкой наковальней». Согласно широкому консенсусу, который сложился в армянском обществе, тогда союз большевиков с Кемалем Ататюрком возник за счет интересов Армении и армян.

И такие настроения сегодня активно актуализируются. В частности, с большими опасениями воспринят в Армении факт недавних переговоров в Москве глав МИД России и Турции Сергея Лаврова и Ахмеда Давудоглу, когда, напомним, было принято заявление, где, в частности, указывается, что существующий в Карабахе статус-кво не может долго сохраняться. И хотя это полностью укладывается в контекст всех предыдущих заявлений сопредеседателей Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху, а Турция, не будучи сопредседателем, входит в состав Минской группы, в Ереване зазвучали утверждения, что «Москва пытается втянуть Анкару в миротворческий процесс». Что, разумеется, абсолютно неприемлемо для Армении и Нагорного Карабаха и заставляет усомниться в реальной ценности армяно-российского союза.

Однако большим утешением для армянской стороны выглядит тот факт, что решение французского Сената начинает негативно сказываться на турецко-азербайджанских отношениях. Турецкие газеты недоумевают по поводу того, что президент Ильхам Алиев не высказал своего отношения к происшедшему. И напоминают, что Анкара заблокировала ратификацию Цюрихских (2009 г.) армяно-турецких протоколов о нормализации двусторонних отношений и деблокаде закрытой с 1993 года границы исключительно из-за отрицательного отношения к ним Баку. «В конце концов, именно Азербайджан в последний момент заставил нас отказаться от армяно-турецких протоколов. Если бы они были претворены в жизнь, ни французский парламент, ни Сенат такого законопроекта не приняли бы. Отказавшись от протоколов, Турция продемонстрировала образец наилучшего братского отношения и поддержки», пишет Hurriyet. И хотя побывавший в Баку депутат Синан Оган попытался отгородить Алева от критики, сообщив, что в частных беседах азербайджанский лидер «не скрывал своего возмущения и прямо сказал нам, что Азербайджан находится рядом с Турцией и поддерживает ее в этом вопросе, делая всё, что надо в данном направлении», ожидания Анкары связаны именно с публичной, а не кулуарной поддержкой. Примечательно, что не одобряет молчание Алиева и значительная часть самого азербайджанского общества, соболезнующая Турции.

Но для Ильхама Алиева высказаться публично в данном случае невозможно. Именно 23 января, в день принятия французским Сенатом «армянского» закона, он на трехстороннем саммите с президентами Армении и России в Сочи подписал очередную декларацию о необходимости активизации работ в рамках Минской группы ОБСЕ по Карабаху. И открыто требовать смены миротворческого формата, исключения из состава МГ ОБСЕ Франции, как того желает Турция, азербайджанский лидер, конечно, не может. Кроме того, формальных оснований для официальной критики у Баку нет — решение Сената никак не затрагивает Азербайджан, и реакция Парижа может быть поэтому очень жесткой. В результате отношения Баку и Анкары, и без того не безоблачные, могут еще более осложниться. И это — одно из очевидных последствий решения Сената. Париж дал Турции предметный урок: нельзя приносить собственные интересы в жертву третьей стороне, как это случилось в истории с армяно-турецкими протоколами. Как написала по этому поводу одна из ереванских газет, «Браво, президент Саркози! Виртуозная работа!».

Таким образом, благодаря продуманной политике Елисейского дворца и отсутствию внятных политических подходов со стороны Кремля, который даже не пытается как-то объяснить стратегическому союзнику смысл своих шагов (вероятно, по инерции считая, что «армяне и так никуда не денутся»), быстро формируется весьма благоприятный фон для широкой и многосторонней французской экспансии в Армению. И, отметим, не только французской. Напомним, что армянские организации США при помощи Госдепа и официального Тбилиси пытаются наладить адресную помощь армянонаселенному региону Джавахети, где традиционно сильны пророссийские настроения. Это должно не только снизить опасность того, что в случае очередного обострения между Россией и Грузией часть армян Джавахети может оказаться в роли «пятой колонны». Как верно заметил эксперт ИА REGNUM, таким образом «перекидывается мост» между западным и российским армянством. Отсюда можно заключить, что Франция в данном раскладе играет роль «бульдозера», расчищающего путь для региональной евроатлантической экспансии в целом. И поскольку Армения является краеугольным камнем, на котором зиждется весь формат российского военно-политического присутствия и влияния на Южном Кавказе, очевидно, чем такая экспансия угрожает Москве.

Симптоматично в данном контексте выглядит информация в одном из ереванских изданий, где сказано, будто «на полях» саммита лидеров России, Армении и Азербайджана в Сочи 23 января, обсуждавших вопросы карабахского миротворчества и региональную проблематику, российская сторона дала понять Сержу Саргсяну, что имеются опасения в связи с «западным креном» в политике Еревана. Информация кажется сомнительной, но, как видим, при сохранении нынешних тенденций такой вопрос может актуализироваться. А это способно породить у Кремля сомнения в безоговорочной поддержке кандидатуры Саргсяна на предстоящих в марте будущего года президентских выборах в Армении. В эту конфигурацию вполне укладывается и сообщение в другом местном СМИ о том, что экс-президент Роберт Кочарян на днях имел встречу с представителями российского посольства в Ереване, которые пытались выяснить, «насколько соответствуют действительности слухи о его возможном возвращении в политику». И, якобы, экс-президент заверил собеседников, что он непременно выступит с соответствующим публичным заявлением уже в ближайшие недели, а также «представит свои подходы в связи с предстоящими выборами в парламент и назовет политическую силу, которой отдает свое предпочтение». Причем правящая Республиканская партия Армении во главе с Сержем Саргсяном «такой силой не является». Совершено непонятно, для чего устраивать встречи российских дипломатов с Кочаряном для выяснения его политических планов и предпочтений в Ереване. Ведь экс-президент является топ-менеджером (независимым директором) российской АФК «Система», и в этом качестве подолгу бывает в Москве, где у него, к тому же, существуют политические и деловые связи на уровнях, более чем превышающих уровень «представителей посольства». Однако это сомнительное сообщение отражает глубинную суть формирующейся проблемы. Если Москва усомнится в нынешнем лидере Армении, её фаворитом автоматически станет Кочарян. И не только потому, что он имеет реноме пророссийского деятеля. Роберт Кочарян в 2000-2008 гг. тесно и плодотворно сотрудничал со своим российским коллегой. Владимир Путин возвращается в Кремль. В свете этого соблазн повторить в Армении российский сценарий может сам по себе сыграть роль определенного фактора в принимаемых российской стороной решениях.

Несомненно, Серж Саргсян учитывает подобные риски. Он, вероятно, разъяснит российским союзникам, что фундаментальный вектор внешнеполитических приоритетов республики не изменится, и Армения по-прежнему будет следовать в фарватере региональных интересов Москвы. Однако трудно сказать, насколько удастся выполнить такое обещание в свете вышеуказанных французских инициатив и продолжающегося российско-турецкого сближения, сопровождающегося, к тому же, нескрываемым пренебрежением к вопросам, имеющим для армян огромное морально-психологическое значение. Как гласит французская поговорка, «от любви до ненависти — один шаг». Поэтому в интересах России предпринять на уровнях, связанных, в первую очередь, с понятиями массовой психологии и ментальности некие действия для того, чтобы этот шаг не был сделан. Увы, действия российской стороны на прошедших президентских выборах в Приднестровье и Южной Осетии оставляют на это не слишком много надежд.

Ануш Левонян — политический комментатор (Ереван)
Regnum