Недавно состоялся визит полномочного представителя президента России в Северо-Кавказском федеральном округе Александра Хлопонина  в Баку. В рамках визита был подписан ряд соглашений о сотрудничестве  Азербайджана с тремя северокавказскими республиками, Хлопонин также призвал азербайджанских инвесторов вкладывать средства в Северный Кавказ. По Вашим оценкам, с чем связано стремление России привлечь Азербайджан на Северный Кавказ?

С точки зрения большой политики визит Хлопонина необходимо расценивать в рамках тех идей, которые были озвучены со стороны действующего премьера России Владимира Путина по созданию нового Евразийского союза, куда предполагается в той или иной степени реинтегрировать постсоветские  республики. Поэтому подобное предложение я, конечно, в первую очередь рассматриваю в этом контексте. То есть это еще один шаг по вовлечению ближнего окружения в орбиту Российской Федерации под видом воссоздания нового союза. С точки зрения непосредственно взаимоотношений Азербайджана и России, и их увязки с Северным Кавказом, то я скорее в этом вижу не попытку решить при помощи Азербайджана северокавказские проблемы,  а наоборот – в этом есть больше намек Азербайджану, что вполне возможно, в случае продолжения со стороны Баку  отказываться на предложения России, появятся сообщения о поддержке Азербайджаном чеченских боевиков, дагестанских вакхабитов. То есть в этом было больше намека на то, что Азербайджан является частью террористического подполья и Москва может расценивать отказ Азербайджана на предложения России по возрождению и укреплению связей между Москвой и Баку, как пособничество террористам на Северном Кавказе.

Необходимо помнить, что долгое время чеченские террористы проходили обучение на территории Азербайджана, они там лечились, через территорию Азербайджана поступало оружие и деньги. То есть Азербайджан был своего рода базой для исламистских группировок, и все это было доказано фактами. В последние годы в связи с улучшением отношением отношений между этими странами, а также заинтересованности Москвы в нефтяных контрактах с Баку, эти обвинения ушли в тень. Но факт заключается в том, что Азербайджан является одним из ключевых опорных пунктов северокавказского исламистского подполья. То есть я вижу во всем этом не приглашение участвовать в разрешении внутрироссийской проблематики, это было бы абсурдно. Я в этом вижу скорее скрытую угрозу, что если Баку будет продолжать упорствовать, то информация о связях Баку с террористами вновь всплывет, что станет серьезным ударом по имиджу Баку.

Почему именно сейчас возникла необходимость в подобных «скрытых угрозах» и «намеках»?

Как Вы знаете, Турция отказалась от одного из договоров по поставкам газа. На данный момент возник большой скандал между Анкарой и Москвой по вопросам поставок газа и тарифов. Анкара надеется компенсировать недостачу газа из азербайджанских источников  и, естественно, если Азербайджан увеличит подачу газа Анкаре, Турция сможет занять более жесткую позицию в переговорах с Москвой, требуя 20%-ой скидки на поставляемый газ. Поэтому, я думаю, одной из задач Хлопонина является не только традиционная попытка удержать Баку от увеличения  контактов с Западом и Анкарой, но и конкретная задача – недопущение страховки позиций Турции в торге с Москвой, посредством азербайджанского газа. То есть это была попытка России надавить на Азербайджан, чтобы поставки газа в Турцию не были увеличены.

По Вашим оценкам, почему был избран столь окольный этот путь для оказания давления на Азербайджан? Ведь  у России есть множество других рычагов давления на Азербайджан, в том числе и карабахский вопрос….

В политическом торге с Баку, Россия использует и карабахский конфликт, и лезгинскую проблему, и экологическое состояние Каспия. Но ввиду  провальной дипломатии Дмитрия Медведева (действующий президент России – ред.)  по вопросу Карабаха, я думаю, угрожать карабахским конфликтом в решении каких-то прикладных задач Москва не в состоянии. Тем более, что Баку прекрасно осознает, что Москва будет последней страной в мире, которая признает независимость НКР, предпоследней будет Азербайджан. Потому что Москва совершенно не заинтересована в решении карабахского конфликта, который ей необходим для управления регионом. Баку это очень хорошо понимает. Поэтому возможности какой-то раскачки карабахской проблематики для оказания давления на Баку  я не вижу, это было бы большим блефом, который не подействует на Баку. Именно по этой причине Россия в связи с газовым торгом использовала намек на связь Азербайджана с северокавказскими проблемами, главной из которых является исламистское подполье.

Как Вы считаете, есть ли у Армении возможность каким-то образом использовать этот «газовый конфликт» для продвижения собственных интересов?

Армения очень давно и однозначно могла использовать подобного рода процессы, если бы руководство страны было в состоянии по своим качествам проводить внешнюю политику, как таковую. К примеру, проект газопровода Иран-Армения, благодаря усилиям Москвы, был практически торпедирован и доведен  до какого-то локального  проекта. У Армении было множество вариантов для использования ресурса этого газопровода в собственных интересах, но Ереван не посмел отказать Москве и, имея под боком огромную страну с колоссальными запасами нефти и газа, мы «сидим» на одном газопроводе, который периодически ломается   и чинится и неясно, кто будет его хозяином   в будущем. Таким образом,  вот этой мягкотелостью армянских властей мы  себя лишили право голоса в этих трубопроводных войнах или разборках. А потенциал у Армении огромный, однако, я не думаю, что армянское руководством, тем более в данных условиях, посмеет предложить региональный проект по тому же иранскому газу и выступать с какими-то инициативами по данной проблеме – по выводу иранского газа по территории Армении на внешние рынки. Мы сами себя лишили всех этих возможностей своей бездарной политикой.

Спасибо за интервью

Беседу вела

Нана Ваграмян 

ARMENIA Today